Читать «Суть Времени 2012 № 5 (21 ноября 2012)» онлайн - страница 26

Папа Иоанн Павел II в энциклике «Evangelium Vitae» осудил антигуманизм, определив его как «войну сильных против бессильных». Он эту войну назвал, представьте себе, «заговором против жизни». Против жизни, понимаете!

А ведь фашисты пытались выступить как друзья жизни, именуя ее врагом христиан, препятствующих триумфальному утверждению сильного. Иоанн Павел II пишет: «Тот, кто своей болезнью, инвалидностью или просто самим фактом своего существования угрожает благоденствию либо жизненным привычкам более благополучных, оказывается врагом, от которого надо защищаться или которого надо уничтожать». Именно такую позицию он называет «заговором против жизни». И он прав. Потому что все начинается с противопоставления отвратительной антижизненной гуманности — прекрасной жизненной не гуманности. А кончается восхвалением смерти и поношением жизни.

С «заговором против жизни» прогрессивные интеллектуалы пытались бороться еще в 20-е годы. Так, в мае 1925 года в итальянской газете «Мондо» философ Бенедетто Кроче издал «Манифест антифашисткой интеллигенции», в котором заявлял о несовместимости фашизма и культуры. В 1935 году этот тезис раскрыли на Парижском конгрессе писатели Генрих Манн, Андре Жид, Исаак Бабель, Бертольт Брехт, Луи Арагон, Ромен Роллан… Главным лозунгом конгресса стал призыв «Спасем культуру от фашизма!» Художники понимали — там, где есть фашизм, нет гуманизма. А там где нет гуманизма — нет и культуры.

Фашисты гордо именовали свою антикультуру, состоящую из гламура и китча, «новой культурой». Но новую культуру надо не провозглашать, а создавать. Вскоре оказалось, что создать ее без гуманизма нельзя. А также — что освободившись от гуманизма, хочешь прославить жизнь, а прославляешь смерть.

Основой «новой культуры» должна стать фашистская мистика — такой тезис был выдвинут на Антиидеалистическом конвенте, состоявшемся в Риме в 1934 году. В основе же этой мистики лежала «радость жизни, и, если это необходимо — радость смерти». «Для нас, фашистов, самое важное — не жить долго, а жить деятельно», — говорилось в «Первой книге фашиста», изданной в Риме в 1938 году. «Мы, немцы, вероятно, не знаем, как следует жить, но отлично знаем, как надо умирать!» — провозгласил герой знаменитого фашистского фильма «Утренняя заря».

Жизнь постепенно вытеснялась смертью, а культура — гламуром и китчем. Гитлер знал толк и в том, и в другом. И отбирал для фашистских выставок наилучшие образцы гламура и китча. Культура же была ему не нужна.

Хочу здесь оговорить, что и китч и гламур могут быть вполне себе качественными. Но они не являются культурой. Предлагаю в этом смысле посмотреть внимательно гламурно-китчевую эклектику, созданную очень одаренной Лени Рифеншталь. Например, ее фильм «Олимпия», снятый по мотивам Олимпийских игр, проходивших в Германии в 1936 году.

Форма есть — человека нет.

А настоящая культура — это послание о человеке. Чтобы такое послание создать, надо человека почитать. Что и есть существо гуманизма, фашизму не доступное ровно в той же степени, в какой и нашему «креативному классу».