Читать «Сердце грустного шута» онлайн - страница 58

Я не стал вступать в дискуссию и тихонько отошел, да сел незаметно в тенек оградного столба наблюдать за ними и поджидать процессию. Сказать мне было нечего. Народ темный. Хоть и место выбрал я для погребения божье, да толку от этого, видно, мало. Сплетни по деревне разлетаются мгновенно. Даже если и знали изначально о чем-то двое – просачивается отовсюду, не укрыть секретов. А пока дойдет от одного конца до другого, новость уж обрастет подробностями да перевернется так, что и не догадаться, какая она была в первоначальном виде. И вот стая птиц, которой, положа руку на сердце, и сам я немало подивился – хотя, если поразмыслить, а сейчас не до этого было, мог бы найти научное природное объяснение данному явлению, – превратилась в полчища черной нечисти, переклевавшей всю деревню. Такого насочиняют – только держись! А вот разговоры про Марию Афанасьевну мне были крайне неприятны.

Подзакусили. Подобревший от еды старшой обтер рот ладонью, растянулся на солнышке между могилами и произнес:

– Знамо, нечисть была! А я смерти раньше страх как боялся.

– А чего ж могильщиком служишь? – полюбопытствовал Нил.

– Да вот как батя помер, я его место занял. А как же жить еще? Да ты не перебивай! Птичья нечисть прилетала за барыней нашей. От нее только оружием жизни можно оградиться!

Я весь превратился в слух.

– Ух! А как же так – за барыней, нешто она и вправду ведьмачка, как люди говаривали? А оружие жизни что такое? Как себе представить? – Подручный присел рядом у холмика, видно, что покой его был сильно потревожен.

– Оружие?! Да, крест животворящий, тёпа! А что до барыни, все знают, что творила на кладбище в полнолуние, какие корешки собирала, какие заклятья нашептывала. Да отвяжись ты!

– Так нечисть и кружила, из тех, знамо, кого не востребовали, – вставил среди возникшей тишины Фома.

С этим загадочным знанием встали мужики да пошли: могильщики – рыть ямку Симеону, а Нил с Фомой в деревеньку по своим делам потопали.

В это время из аллеи показалась процессия. Напуганный народ, проводив оба гроба в храм, с облегчением разошелся по домам. А затем хлынула гроза и, оставив после себя сломанные ветки, ручьи, стекающие с холмов в озеро, холод, сырость, ушла на запад. Наступила тоскливая ночь, которую провел мой друг в очередных грезах и ожидании любимой и, намаявшись тем ожиданием, уснул, а наутро уж были похороны.

На похороны мало кто пришел. Шепоток прошел по уезду, что, мол, наложила на себя руки барыня, только в причине никак не сходились: кто говорил – от любви потаенной; кто – от учености шибкой; судачили по губернии и еще об одном деле, но при этом истово крестились и сплевывали в угол: чур меня, чур! Только дворовые стояли невдалеке от могилы, да и у них от страха ноги подгибались, но уж больно любили покойницу, добрая была она с ними. А кое-кто и веничек с собой прихватил на случай появления вчерашней стаи.

Глава 11. Усадьба

Серебрянка, полгода назад

Как только Андрей Ильич освободился от неотложных дел, сразу же позвонил Лизе. Последнее время Акимов не мог и шагу ступить без нее. Человек он был суеверный, боялся смерти, конкуренции, кошмаров, посещавших его ночами. А Лиза умела его успокоить и никогда не обманывала ожиданий.