Читать «Хобо» онлайн - страница 92

Когда я наконец-то притащился домой, первым и единственным, что я заметил, была желтая полоска света под дверью моей комнаты. Хм, кто-то забыл выключить в комнате свет, и этот кто-то был не я. Следовательно, в поздний ночной час меня там кто-то ждал. Я покашлял, потом открыл дверь и вошел. Отец сидел на моей неразобранной кровати. Компанию ему составлял ТТ, который угнездился тут же. Когда я не брал его с собой, я оставлял его в ящике с бельем.

Картина была странной, слишком странной, чтобы меня удивить. Эта комната предназначалась не для того, чтобы жить в ней, а для того, чтобы проспать ночь, это было пространство для переодевания и вынужденного спанья. Келья, где проводят ночь, никому не принадлежащая кубатура, по которой гуляет сквозняк. Окно было открыто, жалюзи подняты. Хорошо, эта комната не была моей, я не воспринимал ее таковой, но беспорядок в ней был только моим. Поэтому мне мешало присутствие отца, а он здесь присутствовал как никогда раньше. В бархатном домашнем халате и отороченных кожей тапочках из китайского шелка, с безукоризненно постриженными волосами с проседью он выглядел как герой-любовник. Густые брови нахмурены и образуют сплошную мохнатую дугу, из-под которой смотрят глубоко посаженные глаза. Он взял пистолет, положил его на ладонь, словно взвешивая тяжесть вины. Чьей? «Откуда у тебя это?», он весь сделался красным.

Мускулы его лица двигались в панической лихорадке, кожа сжималась и натягивалась, так что морщины становились похожими на швы, которые в любой момент могут полопаться. Глядя на пистолет, я молчал, не отвечая на заданный вопрос. Хорошо, что он был на предохранителе. Это было в характере отца. Он, тяжело дыша, встал. Его дыхание пахло ментолом. Я делал вид, что самым естественным образом просто пялюсь на пистолет, и что никто мне не мешает. Ни на что больше нельзя было посмотреть, чтобы не наткнуться взглядом на силуэт отца. Он и его тень возносились надо мной как два грозных близнеца. Моя лампа освещала комнату светом так, как будто была воронкой, через которую с потолка льется масло. Лампе тоже было не по себе. Куда бы я ни встал, я чувствовал себя издерганным, задавленным, загнанным в угол, хотя мне было плевать на отцовское беспокойство. Потом началась литания.

«Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься?», завелся он. На самом деле, я не был уверен, что знаю, чем занимаюсь, но, видимо, это совершенно точно знал мой отец. Да-да! У него повсюду были «свои люди».

«Думаешь, я не знаю, что отчет полиции о смерти Бокана это фальшивка? Не знаю, кто устроил так, что там официально констатируется, что это было убийство?». Он выговаривал слова очень медленно, как будто держал между зубами пулю. «Думаешь, ты стал самостоятельным человеком оттого, что снюхался с этим бандитом?».

Я ничего не думал и ничего не говорил. У меня не было впечатления, что ко мне обращаются как к взрослому бандиту. Но какой же отец всю жизнь не считает своего сына первоклассником?