Читать «Хобо» онлайн - страница 119

Жратва меня чрезвычайно утомила. Слишком много ненасыщающего шума: бряканье, отрыжка, посасывание и другая оральная гимнастика. Вместо меня, жевала огромная, сладкая усталость. Она жевала меня — развернутый и снова завернутый пустой сэндвич. Я постепенно упаковывал себя в собственную атрофировавшуюся кожу. Все-таки наполнение желудка и вялые движения головы это не бог весть какая деятельность. Поэтому я воспользовался тем небольшим количеством электричества, которое еще тлело в моих ногах и руках, и кое-как вырвался из сонного прозябания.

Я решил, что лучше будет пройтись. На улице народу было до хренища, но немного воздуха еще оставалось, можно было дышать и даже продуть забитые вентили, я скоординировал движения и зашагал в ногу со своими нервами. Я вбросил себя в определенное состояние, и теперь назад хода нет: я весь разбит и разбросан, я распадаюсь в пространстве, я превращаюсь в гудение, а потом собираюсь в одно целое, и этого хватает, чтобы свернуть на следующую улицу.

Раскалившееся солнце сидело на корточках на самом верху небесного свода. Его смолистый свет падал медленно, затвердевал и заполнял трещины и выбоины в асфальте. Вокруг меня сменялись грязные городские пейзажи цвета счищенной ржавчины. Никто ничего не соображает. Люди берут пример с космоса, они даже не пытаются походить на прохожих. Растерянно смотрят вокруг, как будто только что сошли с поезда, таща свои бледнолицые телеса и багаж, набитый хорошими манерами. Это был один из тех жарких сентябрьских дней, когда каждый чувствует себя жалким. В довершение ко всему, весь город пропах печеным перцем.

Слившись с собственной тенью, я все больше чувствовал себя бедуином с непокрытой головой, и вскоре был вынужден укрыться в подходящем прибежище. На террасе «Ямбо Дака» я застал атмосферу мексиканского стонда. Хоть полуживой официант и не был в сомбреро. Я слушал, как постукивают в моем стакане кубики льда. Они таяли так быстро, что я даже не успел распробовать вкус черногорской лозы. Только я охладил свой рот как к моему столу подошел один похожий на жердь хомбре. У него на голове была синяя бейсболка, которая не могла скрыть гнойного прыща на носу. Я узнал в нем одного из обитавших в «Лимбе» клещей. Он даже не заметил, что я не предлагал ему сесть.

«Слыхал последние новости?», с ходу начал он, шипя пеной в уголках рта. Похоже, жара и гнойник на носу усугубляли состояние этого психа. Какие еще новости, скользнул я по нему взглядом и махнул официанту, чтобы принес еще порцию льда с лозой. Хомбре ни в коем случае не производил на меня впечатления футбольного фаната. А другие новости меня не интересовали. Развалившись, я сцепил руки за головой. Пот с затылка и пот с ладоней смешались, заливая мою черепушку. Я надеялся, что он правильно истолкует то, что я пялюсь на пламенеющий над головой зонт, и отвяжется сам, отвалится как корка с зажившей раны. Но хомбре не отказывался от своих намерений. Он наклонился ко мне, положил руки на стол и с драматическим выражением лица уставился на свои растопыренные пальцы. Хриплым шепотом он сообщил: «Баронова герла подожгла себя».