Читать «Хобо» онлайн - страница 11

Я отправился в биллиардную «Чоя». Я вовсе не собирался закатывать шары в лузы, я хотел положить в карман деньги. Деньги, которые мне задолжал мой партнер по бывшему бизнесу. Риста Сантос. Светловолосый прохвост с узкими плечами, круглым лицом и толстыми щеками. Прошлым летом мы затеяли одно дело — я изготовлял бижутерию, а он ее продавал. Что-то на море, в Будве, что-то на книжной ярмарке в Белграде и еще в нескольких точках. Его задачей было обеспечить разрешение на торговлю и потом торчать рядом с прилавком и объяснять продвинутым, но малообеспеченным посетителям, что такое настоящее недорогое произведение искусства для подарка или украшения собственного внешнего вида. Один тип, с которым я в начале девяностых занимался контрабандой сигарет из Болгарии, научил меня делать разные виды сережек, главным образом из керамики, стразов и пробки. А еще из «заливки», это прозрачный столярный клей, который отлично схватывается и окрашивается любой краской, тушью, чернилами, кроме того в него можно поместить прозрачный циркон, малахит или нефрит. Особенно нравились мне сережки-«летучки», я их так окрестил за то, что они начинали покачиваться при малейшем ветерке. Делал я их из проволоки и кальки, на которой изображал китайские иероглифы, переписанные из «Женьминь жибао». Эту газету отец привез из Китая, он туда ездил лечиться иглоукалыванием, и перед возвращением завернул в печатный орган Коммунистической партии Китая шелковые скатерти и шторы, которые купил маме. Риста жаловался, что покупатели постоянно спрашивают его, что написано на сережках, и тогда я выдумал для него несколько вариантов перевода: «Самурай ищет врага в лесу» или «Мандарин смотрит за гору». Однако все сезоны уже закончились: и морской, и книжно-ярмарочный, и новогодний. От сережек ничего не осталось и пришло время поделить прибыль. Своей доли я не получил. Она ушла на Ристины «деловые оргии». Так получилось. Я закрыл на это глаза, на некоторое время, пока он не очнется от гулянок и не «вернется в жизнь». Я не настаивал, не надоедал ему. Но время шло, а Риста все никак не попадался мне на улице, не звонил по телефону, чтобы назначить день возвращения долга. Черта, подведенная под счетом, растянулась настолько, что грозила вот-вот лопнуть. Все это напоминало мне резинку, которая выдержала тысячу стирок и кипячений, а теперь потеряла свои свойства, и трусы начали сползать, причем до самых колен. И я опасался, что трусы пришли в такое состояние, что пора отправить их на помойку. Звучит глупо, но я начал беспокоиться за свои деньги. В этом городе взыскать с компаньона долг равнозначно задаче прорваться через гимен пятидесятилетней монашки. Тут придется потрудиться.

Он заметил меня и подмигнул, это означало, что партия скоро закончится. Он вертел головой, оценивая расположение оставшихся шаров и выбирая угол для удара. Он сконцентрировался до такой степени, что стал казаться косоглазым снайпером, который никак не может поймать на мушку свою цель. С первого раза у него не получилось, но ему удалось заставить противника порядком понервничать, так что нового шанса ждать было недолго. На этот раз он сумел выйти на орбиту победителя и церемониально закатил черный шар в свою лузу.