Читать «Гор. Сага о Джандаре» онлайн - страница 236

Как собственность Гамчана, я был привязан за шею и вынужден бежать за одним из тапторов, на котором ехал слуга Гамчана. Не знаю, то ли это суровое наказание было просто следствием злобного характера Гамчана, то ли он таким образом хотел показать свое пренебрежительное отношение к своему новому аматару. Я заметил, однако, что девушка, тоже связанная, была брошена на спину одного из тапторов. Ее по крайней мере не заставили бежать. И я был благодарен за это.

Мы покрыли немало миль, прежде чем настолько стемнело, что стало невозможно двигаться дальше. К тому времени как был передан приказ остановиться для ночлега, я чуть не падал от усталости. Испытание, впрочем, оказалось не таким уж жестоким: мысленно я представлял себе, как меня тащат за таптором или заставляют целые мили бежать на большой скорости. Но так как племя двигалось в строгом порядке, оно могло двигаться только со скоростью своего наиболее медленного члена, то есть Пандола.

До сих пор в своем рассказе я не упоминал Пандола, потому что во время плена не встречался с ним. Пандол — предводитель клана, акка-комор, или верховный вождь. В молодости он был могучим воином, но теперь был очень стар и не мог долго выдерживать езду верхом. Поэтому движение всего племени было не быстрым — утомительным, но терпимым.

Ночной лагерь был разбит в глубокой долине, окаймленной гладкими круглыми холмами. Так как это временный лагерь, на одну ночь, у него не было земляных укреплений, стен из плотно утрамбованной земли, которые окружали постоянный лагерь клана Коджи в те несколько месяцев, что я был его аматаром.

Как только слуги Гамчана расставили его палатки, нас с Дарлуной вывели вперед. Не зная, чего ожидать, я в то же время считал, что вряд ли Гамчан станет сурово обращаться с таким ценным имуществом, как я. По его приказу с меня сорвали кожаную куртку, перевязь, пояс, хотя оставили ботинки и кусок ткани вокруг бедер. Символы на груди, обозначавшие мою принадлежность Кодже, смыли какой-то мыльной, слегка кисловатой жидкостью и на их месте изобразили новую группу символов. Несомненно, они обозначали моего нового владельца.

Когда меня уводили, вперед вывели девушку, и я понял, что должно произойти.

Слуга, который снимал с меня куртку, возился с креплениями одежды Дарлуны. Девушка смотрела вперед с холодным гордым презрительным выражением, но была бледнее обычного. Гамчан, раздраженный медлительностью слуги, подошел и схватил своими длинными многосегментными пальцами воротник куртки Дарлуны.

Я понял, что в следующее мгновение куртку сорвут и на обнаженной груди девушки нарисуют знаки рабства.

При мысли о том, что юная прекрасная девушка благородного рождения и воспитания будет стоять нагой под холодными немигающими взглядами артроподов, вызвала у меня тошноту. Во мне проснулось какое-то врожденное рыцарство, о присутствии которого я и не подозревал.