Читать «Старинный лад. Собрание стихотворений (1919 - 1940)» онлайн - страница 6

* * *

Далеко я иду от моей избы Через лес весенней тропой. Уйду ль, не уйду ль от моей судьбы – Но вернусь не с пустою сумой. Насбираю я песен в родном краю, Запасусь мечтами навек. И вернусь богатым в лачугу свою, Лишь первый выпадет снег <1921–1922>

* * *

«Не может сердце жить покоем», Доколь покоя не дано. Псалмы читаю пред налоем… Не стало б в жизни мне все равно: Боюсь бездомного скитанья, Боюсь удушливой тоски. Не дай, Господь, без упованья Остановиться у реки, Чтоб заглянуть в немое лоно И броситься, перекрестясь. О, дай мне мудрость Соломона, Чтоб не порвать святую связь… Но скажет Бог: царя Давида В пустыню гнал Авессалом – Какая ж смертная обида Твой возмутит ко мне псалом. 10 февраля 1922

Из недоконченной поэмы

Он заглянул в ночное море – Звездное море – и зарыдал. «Девушка пела в церковном хоре»… О, если б я судьбу разгадал… Он полюбил свою мечту, Певец мечтательный и нежный, И дружбе с жизнью безмятежной Он изменил. Но красоту Постиг душой своей безбрежной. Июль 1922

Из элегии

Я возвращусь восторженный и страстный К спокойным ларам, и в тиши ночной Придешь ко мне и ласковой, и властной Таинственно беседовать со мной. Я посвящу тебе сокрытые виденья, Моей камены знойные цветы, И до зарниц тревожных пробужденья Со мной, любимая, пробудешь ты. И ты уйдешь – но за тобою следом Пойду с тоской, понятною лишь мне. Пусть будет жизнь тогда безумством или бредом, Пусть я сгорю в мучительном огне. 30 ноября 1922

Осень в Петергофе

Л.В. Николаеву

Много красок на кусты и деревья Наложила художница-осень, А влюбленный в нее ветер Все дороги убрал коврами. И застыли в осенней истоме Молчаливые изваянья. Но дворцы пустынные рады Вдохновенному пиру ветра, И умолкнувшие фонтаны, Затихающие водопады Вместе с ними грустят о прошлом. И дубы вековые, и клены, И березы, и даже ели – Вместе с ними грустят о прошлом… И вдали на могучем органе Божественные фуги Играет извечно море, Никакой не зная печали… 1922

Мечта

Обрывок черный вуали, Обрывок белый письма… А сколько тайной печали! Какая на сердце тьма! Казалось – счастие близко. Казалось – любовь без конца. Но тучи нависли низко, И некуда спрятать лица. И ходишь, как будто потерян, Как будто без крова живешь; Ни в ком и ни в чем не уверен, Ничего ниоткуда не ждешь. Только песни остались и звуки, Только слово одно – мечта… И бесстрастные тронут руки Ту вуаль и обрывок листа. 1922