Читать «Забудь о комплексах как мужчина, будь счастлива как женщина» онлайн - страница 86

Сам пришел во время игры, встал — дайте, мол, попробую.

Вскоре никто и не замечал ни его хромоты, ни искривленного тела. Он был равным среди равных. Значит, с болезнью справился.

Отец его потом рассказывал, как решил, поняв, что за беда приключилась с сыном, растить из него сильного и уверенного в себе мужчину, несмотря ни на что. Не жалеть, не стонать, не сокрушаться. Играть теми картами, которые выпали. И выходить из любой ситуации с чувством победителя. Это единственный верный выбор, если хочешь, чтобы твой ребенок был счастлив и чувствовал себя полноценным, несмотря ни на что.

В связи с этим вспоминается замечательная книга автралийского писателя Алана Маршалла «Я умею прыгать через лужи», в которой говорится, как ребенок, перенесший полиомиелит, приговоренный болезнью к неподвижности, заставляет себя встать. Он учится передвигаться на костылях, заново включается в жизнь. И плодотворно проживает ее, не чувствуя себя калекой.

В основе подобных историй всегда лежит сила духа человека. Его решимость справиться с обстоятельствами и преодолеть их. Как хорошо и правильно, когда в этом помогают близкие.

Отец, мать. Не стонут от жалости, не опекают, но внушают веру в собственные силы больному ребенку.

Мама нашей героини допускала ряд бестактностей по отношению к дочери. Почему-то у нас не принято церемониться с близкими. То, что ни в коем случае не скажут чужому, близкому вываливают, не задумываясь.

Вот эта придумка мамы про «неправильный прикус». Вот фраза про плохой запах изо рта. А вот и переживание по поводу несимметричного подбородка. И красивая девочка чувствует себя уродиной, прячет свое лицо от людей.

Контролирует себя ежесекундно.

При этом я при личном знакомстве с Соней не заметила никаких уродливых черт и даже следов болезни. Я увидела обаятельную большеглазую девушку, худенькую, привлекательную. И думать не думала, что она может страдать из-за своей внешности.

Болезнь ее тогда практически не проявлялась внешне. И общалась я с ней, не делая скидок на болезнь. А Соня, привязавшись к человеку, стремилась его опекать. Как мама. И проявление любви, как ей казалось, должно было проявляться в заботе и тревоге.

Мы переписывались с ней. Она писала умные, интересные письма. Я отвечала с удовольствием.

Но стоило мне не ответить (а обстоятельства бывают разными), как Соня начинала писать панические послания: «Что случилось?» Тревога била через край. Я просила прекратить тревожиться по несуществующему поводу.