Читать «Мой сын — фанатик» онлайн
Ханиф Курейши
Ханиф Курейши. Мой сын — фанатик
Отец стал тайком наведываться в комнату сына. Он просиживал там часами: пытался понять, что происходит. Его тревожило, что Али стал аккуратным, а в комнате вместо привычной мешанины из книг, одежды, бит для крикета и видеоигр воцарился порядок.
Поначалу Парвеза радовало, что сын перерос свои подростковые пристрастия. Но однажды рядом с мусорным баком в надорванном мешке он заметил уже не только старые игрушки, но и компьютерные диски, видеокассеты, новые книги и модную одежду, которую мальчик купил всего несколько месяцев назад. А еще Али, ничего не объясняя, расстался со своей девушкой-англичанкой, которая раньше часто приходила к ним в дом. И старые друзья перестали звонить.
По непонятным ему самому причинам Парвез не мог обсуждать с сыном это необычное поведение. Он поймал себя на мысли, что стал побаиваться: Али, хотя и был молчалив, мог ответить довольно резко.
Один раз Парвез все же попытался: ты-де больше не играешь на гитаре. Ответ был исчерпывающий, но странный: «Есть дела поважнее».
И все-таки эта сыновняя эксцентричность казалась Парвезу несправедливой. Сам он знал нескольких эмигрантов, чьи сыновья, попав в Англию, пошли по кривой дорожке, поэтому и вкалывал ради Али с утра до ночи, потратил кучу денег, чтобы оплатить мальчику учебу на бухгалтера. Он обеспечил сыну хорошие костюмы, необходимые книги, компьютер. А теперь тот выбрасывает вещи!
Вслед за гитарой исчезли телевизор, видеомагнитофон и музыкальный центр, и вскоре комната почти совсем опустела. Сирые стены хранили пятна от снятых картинок.
Парвез нажил бессонницу. Он все чаще стал прикладываться к бутылке, даже на работе. Он чувствовал, что ситуацию надо обсудить с понимающим человеком.
Парвез уже двадцать лет работал таксистом, половину из них — в одной фирме. Большинство таксистов были, как и он, панджабцы. Работать они предпочитали в ночную смену: дороги пустые, заработки выше.
Отсыпались они днем — избегая жен, — а на работе вели совершенно мальчишескую жизнь: в каптерке играли в карты, устраивали розыгрыши, отпускали грубые шутки, рассказывали похабные истории, ели, обсуждали политику и личную жизнь.
Но с приятелями Парвез эту тему поднять не мог. Ему было стыдно. И еще он боялся: вдруг в том, что сын сбился с пути, обвинят его самого. Ведь сам он считал виноватыми тех отцов, чьи дети связывались с сомнительными девицами, прогуливали школу и вступали в банды.
Годами Парвез хвалился тем, каких успехов его сын достиг в крикете, плаванье и футболе, какой он хороший ученик: «отлично» почти по всем предметам. Чего еще желать? Чтобы нашел хорошую работу, женился на хорошей девушке. Парвез что, многого просит? Если бы так сложилось, он был бы вполне счастлив. Мечта «неплохо обосноваться» в Англии осуществилась бы. Что же он сделал не так?
Но однажды вечером — он и двое его друзей сидели в конторе в расшатанных креслах и смотрели фильм со Сталлоне — он уже не смог промолчать.
— Не понимаю! — крикнул он. — Из комнаты у него все исчезает. Меня он больше не слушает. Мы всегда были как братья, а не как отец с сыном. Что с ним такое? Зачем он меня мучает?
