Читать «Знак земли: Собрание стихотворений» онлайн - страница 46

В ДЕРЕВЯННОМ ГОРОДКЕ

В деревянном городке, Под коньками-флюгерками, Что на крышах, ввысоке, Скачут, дружат с ветерками, – В деревянном городке С белым голубем в руке, На балконе, над садовым Морем яблонь, груш и слив, Рос я, как юнец здоровый, Неуклюж и молчалив. В деревянном городке Я менялся голубями С однолетками-друзьями. И, бывало, на коньке Турман сядет, белокрылый, – Мы хлопочем что есть силы, Машем длинными шестами, Бьем в ладоши и кричим. Он сидит вверху над нами, Белокрыл и недвижим. В деревянном городке Сливы спели, груши зрели. Сладкий привкус карамели Целый день на языке. А на улицах старушки – С длинной шпилькой на макушке. Поросенок и теленок Разлеглись на мураве. Слышно, как пищит галчонок В светлой липовой листве. В деревянном городке – Запах яблонь, запах липы, Целый день дверные скрипы, Пестрый зяблик на сучке. И малиновка, и славка – Над садовою канавкой. Над рекою гул и гам, Плеск и крики, плеск и крики. Хлещет солнце по ногам, Бьет дыханием клубники. В деревянном городке Мы, друзья и однолетки, Распахнули как-то клетки И пешочком, налегке, С узелками и мечтами – Тропкой, большаком, мостами – В направленьи на Москву – Над цветами, над кустами, С узелками и мечтами, Зашагали сквозь траву. Деревянный городок, Детство милое, простое, Где впервые, как жучок, Ползал техник Днепростроя; Где водитель кораблей Туркал кротких голубей; Где по крышам лазал летчик, И жужжала сетка пчел; Где лобастый мальчик – зодчий На песке чертеж нашел! За тебя, мой городок, Деревянный городок, Пью с героями-друзьями, Будто снова – с голубями, Будто бы на флюгерок Турман сел и бьет крылами! Ну, еще, еще глоток За тебя, мой городок! 1937

СМЕРТЬ

За окошком – ливень, черный пал, Вздувшиеся русла майских рек. Под горой цветистых одеял Умирал небритый человек. Посреди окладов и божниц, Серафимов и архистратигов, Смуглых, будто обожженных лиц, Он был желт, как лист старинной книги. Он метался, звал, не понимал, А в груди бурлило клокотанье. Он, не видя, руки поднимал В жадном, отвратительном желанье. Будто по дороге столбовой К старому раскольничьему черту Он хотел лететь со всей избой, С сундуком, с заветною кисой, Потучневшей от рублей затертых, С холмогоркой, с парой крутобедрых Вороных неезженых коньков, С толстой девкою, несущей ведра, С тройкой огнечерных петухов, – С этим миром, стоившим немало Унижений, подлости и слез… А над ним, над пестрым одеялом, Старший сын к половикам прирос. И старик едва, чуть уловимо Всё шептал: «ключи… ключи… ключи…» А над головою серафимы Поднимали острые мечи. Меч упал. Старик с открытым ртом, Уронив пылающую свечку, Смолк. Но в смерть ворвался гоготком Жирный гусь, томившийся под печкой. Он на всю избу загоготал, Будто ждал, чтоб умер человек… За окошком – ливень, черный пал, Вздувшиеся русла майских рек. 1938