Читать «Кирюшка» онлайн - страница 12

Как сильно изменился их город за эту длинную и страшную блокадную зиму! Разбитые и обгорелые дома, выбитые стёкла, чёрные отверстия от попавших снарядов, воронки на мостовых.

Вот большое красивое здание. До войны это была школа. Сейчас здесь разместился госпиталь. Сюда привозили с фронта контуженых и раненых бойцов. И на этот дом, где лежали больные, беспомощные люди, фашисты тоже сбросили бомбу.

На главной улице Ленинграда, на Невском проспекте, все витрины забиты досками, и в магазинах темно, как ночью на улицах. На Аничковом мосту, что лежит через речку Фонтанку у самого Дворца пионеров, не видно знаменитых коней и их укротителей. Эти громадные красивые статуи ленинградцы зарыли глубоко в землю, чтобы в них не попала фашистская бомба или снаряд.

И красивый Аничков мост выглядят пустым я скучным, словно кто-то его обокрал.

Но до реки Фонтанки Галя и Вовка не дошли, они свернули раньше и вышли на Владимирский проспект. Не успели они пройти по нему и двух кварталов, как завыла сирена… Значит, летят фашистские самолёты. Вовка сказал:

— Может, не будем прятаться?

Галя вздохнула:

— Мне тоже не хочется. Да ведь я маме слово дала…

И они вошли в ворота большого дома. На стене была нарисована стрелка и под ней надпись: «В убежище!» В этом убежище они просидели около часа, и Гали успела ещё два раза прочесть папино письмо.

Сначала тихонько, про себя, а потом вслух для Вовки. Вовка слушал, нахмурив брови, а потом сказал:

— Очень тихо они воюют. Если бы я был на фронте, я бы воевал не так. Я бы день и ночь бил фашистов. Я бы ни одной минуты покоя ям не дал.

— А ты думаешь, наши солдаты им покой дают? Ого! — сказала Галя. — Пошли. Отбой.

Они опять шли по улице и по-прежнему не могли оторвать глаз от искалеченных и разбитых домов. На этом вот углу совсем ещё недавно стоял небольшой двухэтажный дом. Фугасная бомба попала в соседнее высокое здание, а маленький домик снесло воздушной волной, и он превратился в груду кирпичей, железа и деревянных обломков.

— Смотри, — говорит Галя Вовке, — ведь разбиты самые обыкновенные мирные дома. И возле нас так же: в госпиталь попал, в детскую консультацию, в булочную и овощную лавку… Если бы ты знал, как я их ненавижу!..

— Знаю. А они опять палят. Слышишь?

Дети бегом бросились в ближайшее парадное. Там тоже было написано, что «убежище во дворе направо», но в убежище они не попали. Вовка успокоил Галю, сказал, что в это парадное снаряд залететь не может. Не с той стороны обстрел.

— И всё-таки страшно, — вздохнув, сказала Галя. — Никак не пойму тех людей, которые ничего не боятся. А я и бомбёжки, и обстрела — всего боюсь.

— Так, может, вернёшься домой? А я сам схожу.

— Что ты! Я буду прятаться, а ты пойдёшь один? — возмутилась Галя. — Я потерплю. Мне страшно, но не особенно. А главное, я хочу видеть, как обрадуется мама.

Стрельба наконец прекратилась. Вовка выглянул за дверь и сказал: