Читать «От Петра I до катастрофы 1917 г.» онлайн - страница 290

После этого обозлился, стал винить во всем общество и власть, - в результате его выгнали из университета. Полтора года бездельничал и шатался, а затем в 23-летнем возрасте решил из своего нигилизма и критического отношения к жизни извлечь пользу - стал писать критические статьи, обсуждая писателей, поэтов и их произведения.

Чтобы набраться мудрости, Белинский вошел в кружок Станкевича по изучению философии.

И здесь интересно наблюдать за его «эволюцией» - вначале стал изучать Гегеля, и вскоре Гегель вытеснил Шиллера и стал его кумиром; затем Белинский стал изучать Фихте, и когда умудрился обнаружить в философии Фихте «не я» радикальную революционность, то его Кумиром стал Фихте, вытеснивший Гегеля. На этом этапе Белинский восхищался бунтарем Лермонтовым, хотя и уважительно относился к А.Пушкину, хотя в статье «Русская литература в 1840 году» написал про литературу в России: «Мы не имеем литературы, как исторического и преемственного сознания русского общества», - и это уже после смерти Пушкина и многих произведений Лермонтова и Гоголя… И хотя через два года Белинский признал свою глупость, но это говорит о многом - о его низком интеллектуальном уровне, хотя в этот период Белинский чувствовал себя в статусе первого российского критика - богом критики.

Особенно после советского образования, когда самостоятельно изучаешь деятельность Белинского, то диву даёшься - как могли эту посредственность так высоко вознести советские идеологи? - Хотя их идеологическая и политическая подоплека понятна - критиковал порядки при монархии. Но и в советское время знаменитый профессор В. В. Зеньковский (1881-1962) отметил:

«Вокруг имени В. Г. Белинского в русской исторической литературе давно идет горячий, доныне не замолкший спор - преимущественно по вопросу об оценке его значения в истории русской мысли. Ещё недавно Д. И. Чижевский (1894-1977) в своей большой работе «Гегель в России» высказывался в том смысле, что у Белинского репутация совершенно не заслуженная».

Сомнений в этом никаких нет, особенно после того, как Белинский в том же 1840 году очередной раз ляпнул по поводу знаменитого произведения Грибоедова:

«Чацкие всегда будут смешны для меня, и я буду их делать смешными для многих, не заботясь, что мой приятель примет эти нападки за личность и оскорбится ими».

Не только этой ошибочной оценкой, но и наглым хамством Белинского возмутились многие его современники и прозвали его - «неистовый Виссарион».

На этом пути критики вся и всех «неистовый» Белинский познакомился с утопическими взглядами Сен-Симона, и в результате Сен-Симон столкнул с пьедестала Фихте и стал кумиром Белинского настолько, что поглотил «и историю, и религию, и философии» все вместе взятые, и Белинский стал социалистом. И как свидетельствовал Гончаров («Заметки о личности Белинского»), «прогрессивный» Белинский много говорил о коммуне, о коммунизме, «когда самое название «коммуны» было ещё для многих ново».