Читать «Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа» онлайн - страница 190

129

Граф Рупрехт, племянник Карла I английского, герцог Кумберлендский, прославился своей редкой доблестью в войнах в защиту английской короны и, кроме того, известен как тонкий любитель искусства.

130

В Семеновском собрании две интересные картины этого мастера. Пейзаж на одной приписан самому Эльсгеймеру.

131

К сожалению, подпись сохранилась плохо и год разобрать нельзя. Скорее всего, нужно читать “1649”, и тогда рембрандтовские черты объяснимы влиянием Рембрандта на своего старшего собрата.

132

Вторая картина Муйарта “Свидание Авраама с Мельхиседеком” дополняет его характеристику, в особенности как колориста. Она красивого зеленовато-коричневого тона. К сожалению, отсутствие даты и малое знакомство вообще с личностью художника лишают возможности поставить ее в определенное отношение к Рембрандту.

133

Гипотеза его итальянской поездки считается теперь необоснованной.

134

В этом причины его малой популярности при жизни на родине. Он не жил со своим веком — и век оставил его.

135

Его смерть прошла незамеченной; лишь полвека спустя англичане принимаются собирать картины Рембрандта. Однако еще на аукционах 1760-х гг. за картины великого гения платили 100 и 80 флоринов...

136

Едва ли эту картину можно называть портретом. Рембрандт настолько свободно отнесся к своей теме, что некоторые исследователи готовы были видеть в этом и подобных портретах изображение старшего брата Рембрандта — Геррита. В первом периоде особенно много таких “фантастических портретов”. Часто сам Рембрандт служил себе моделью, сидя перед зеркалом, и в этих автопортретах особенно ясно сказывается то, что его меньше интересовала задача запечатлеть черты лица, сколько передача светотени и технические трудности. Зеленовато-серебристый тон нашего “отца” и прелестная, несколько прециозная живопись отводят этому этюду почетное место среди юношеских работ.

137

Брак Рембрандта состоялся 22 июня 1634 г. Портрет помечен 1634 г.

138

Эрмитаж дает возможность в совершенной полноте изучить офорты Рембрандта — в превосходном собрании, пожертвованном Д. Ровинским и выставленном в витринах в тех же залах, как картины. Лишь недостаток места не позволяет нам разобрать здесь же эту коллекцию, раскрывавшую многие тайники в творчестве Рембрандта.

139

Быть может, все же были правы те, кто считает этот портрет за мать Рембрандта. Художник мог написать ее после смерти, на память, и несколько идеализировать черты любимого лица.

140

Есть, однако, основание думать, что тот большой (мнимый?) портрет Саскии (в Бекингемском дворце) вовсе не произведение Рембрандта, а скорее одного из его учеников, и в таком случае наш этюд, сделанный с Гендрике, а не с Саскии, мог послужить тому ученику лишь материалом для его компилятивной работы.

141

Успех Доу среди тех же “любителей” и “знатоков”, которые дали умереть Рембрандту в нищете, был таков, что соответственно с этим подражатели Доу растянулись на целых два века. Ближайшие к нему Дом. в. Толь (1631? — 1676, в Эрмитаже — “Семейство ученого” и “Разорители птичьих гнезд”), Ари де Войс (1631? — 1680; его картины занимают среднее положение между работами Доу, учеником которого он был, и Пуленбурга; в Эрмитаже его работы “Нимфа” и “Охотник”, Слингеланд (1640 — 1691, в Эрмитаже — “Завтрак”), Схалькен (1643 — 1706, специалист по ночным сценам, поздним реминисценциям Гонтгорста и Рембрандта, которыми увлекался и сам Доу; в Эрмитаже нехарактерный для него “Цирульник”) и Марингоф (сведений о нем не имеется; в Эрмитаже — прелестная миниатюра его работы 1660-х гг. “Портрет ваятеля”, и не очень ловкая по рисунку и несколько вялая в тоне “Мастерская художника”, помеченная 1648 г.). Поздними подражателями Доу являются Л. де Мони (1698 — 1771; у нас подписанная 1743 г. картина “Гуляка” и парная к ней “Продавщица рыбы”) и немец Б. Деннер (1685 — 1749), специальностью которого были морщины стариков и старух, которые он выписывал с действительно поразительной виртуозностью (в Эрмитаже “Старики” и “Старухи”). Но на этих двух художниках ряд доуистов вовсе не прекращается. Напротив того, XVIII в. дал целые плеяды таких же фокусников, и потомство их дотянулось вплоть до наших дней.