Читать «Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа» онлайн - страница 140
Александр Николаевич Бенуа
Ян Стен
В “Триктраке” восхитительна гамма серых, черных, коричневых и грязно-желтых тонов, а также достойная Питера де Гооха затея передать игру двух источников света — в первой парадной комнате и в соседней прихожей, в которой так аристократически сверкает рамка старинного золота. Еще замечательнее аккорд грязно-сиреневой, желтой, оранжевой и лиловой красок в забавной сценке “Больной старик”. Наконец, “Больная” характерна для Стэна своей до ломанности изощренной композицией и своими простыми сочными красками.
Ян Стен
Остальные жанристы
Охтервельт, Якоб ван
Место между Гоохом и Стэном занимает оставшийся до сих пор неразгаданным автор превосходного этюда с натуры “Кружевница”, место между Мирисом и Терборхом принадлежит приедающемуся, несколько холодному, но очень виртуозному и, на редкость среди голландцев, элегантному мастеру Охтервельту (1635? — 1675?), представленному в Эрмитаже картинами “Покупка винограда”, 1669, “Певец” (с прелестной дамой в голубоватом атласе, стоящей спиной к зрителю) и четырьмя другими, очень порядочными, но скучноватыми произведениями.
Беркгейде, Гиоб
К Вермеру приближается г. Беркгейде картина “Посещение мастерской художника” редкого мастера, ученика Халса, Гиоба Беркгейде, крайне интересная в документальном отношении, ибо она позволяет нам заглянуть в мастерскую голландского художника и увидать его самого, показывающего свою картину любителю, приведенному товарищем (помечена 1659 годом).
Бракенбюрг, Рихард
Гондиус, Абрагам
Гэль, Иост ван
Чтобы покончить со светским жанром, укажем на картину ученика Остаде Р. Бракенбюрга (1650 — 1702), изображающую шутку, которую хотят сыграть кавалер и дама над другой спящей дамой (помечена 1675 годом), на две картины Абрагама Гондиуса († 1692), “Семейный праздник” и “Караульня”, а также на нарядную пеструю композицию ученика (?) Охтервельта, Иоста ван Гэля, “Дуэт”.
Живописцы простонародных сюжетов
Переходим к иллюстраторам простонародной жизни, но еще раз укажем на известную натяжку в этом делении. Мы видели, что иногда даже самый аристократический из голландцев Терборх писал “мужицкие” сцены, наоборот, и у Остаде мы встретим изображения быта богатой буржуазии. Но все же чаще разобранная группа изображала сцены высших слоев, а та, к которой мы приступаем, — низших. Надо при этом сказать, что общей чертой “табажийных” художников была живописность. Ведь их не могли выручить ни нарядность костюмов, ни известный шик. Raison d'être их творчества отчасти кроется в юморе (серьезных или мрачных изображений крестьянской жизни почти не встречается), но, главным образом, она заключается в красочной прелести, которую они умели придавать самым незатейливым и даже отталкивающим сюжетам.
