Читать «Игра в игру» онлайн - страница 6

Потекло незатейливое, буднее утро обеспеченной деловой женщины – душ, стакан соевого молока, влезание в брюки, кофту, туфли, записка домработнице. Затем треп по мобильному телефону с приятелями – этакий кошачий ритуал. Мурки и Мурзики, встретившись с хозяевами после ночного отдыха, нуждаются в подтверждении, что их любят не меньше, чем вечером. Почесали за ушком, слово ласковое сказали, и кошка снова демонстративно независима и горда. Далее просмотр новостей и своей электронной почты в Интернете за рулем в пробке. Салон и дешевые комплименты дорогого стилиста. Порой Елена недоумевала, почему бы ей самостоятельно не взлохматиться феном и не подштукатуриться такой же косметикой дома. Но хозяин искренно священнодействовал над ней ритуальными принадлежностями – расческами и кисточками. Это неизменно заставляло Елену чуть серьезнее к себе отнестись и удерживаться в этом благотворном для руководителя состоянии целый день. После опять пробка или две, уже вполне начальственный лай в трубку на приближенных и резвый бег отягощенных кольцами пальцев по клавиатуре ноутбука. И наконец, главное – работа, которую все мешают делать, хоть и делают вид, будто в поте лица выполняют твои указания. И ответственность за результат, на который всем плевать. Она была на своем месте. В подчиненных ей отчетливо виделись лишь гонор, гордыня, глупость, безвкусица, бездарность, безалаберность, неумение слушать, нежелание учиться, неспособность концентрироваться. Все остальное приходилось выискивать по крупицам каждый раз заново. Елену бесило, что люди говорят «ты», «тебе», а звучит это как «а вот я», «а мне». «Ваше» они произносят обиженно, «наше» – тоскливо, и только «мое» торжествующе. И ей надлежало ежедневно хоть ненадолго заставлять их становиться противоположностью самим себе и профессионально делать общее дело. Но это нормально. Большинство людей претендует на всеобщую любовь. У Елены же хватало ума становиться нужной. Собственным успехом она обеспечивала успехи других и не считала их своими должниками. И себя ничьей должницей не признавала.

Все нормально. Елена с треском захлопнула большую папку, оттолкнула ее к краю своего стола. «Опять не в вашем личном вкусе?» – меланхолично и насмешливо спросил главный художник журнала. Она посоветовала этому толстому сибариту размышлять об ужасах бомжевания, от коего при его лености и непонятливости зарекаться не следует, прежде чем браться за карандаш и приступать к эскизам. Он вылетел из кабинета, побагровев до нужного ей оттенка. Только при таком уровне кровяного давления парень чего-то стоил как «творческий работник». Она выпила чашечку кофе. Ритмично подышала – издевка над йогой, но успокаивает. Набрала городской номер и действительно безмятежно сказала:

– Здравствуй, Игнат. Пляши. Я нашла час на нашу вылазку. Ты уже и мечтать перестал? Рано, мальчик. Ладно, созвонимся ближе к семи, корректируй свои планы.

Игнат Смирнов – сын ее близкой приятельницы Оксаны – был обаятельным симпатягой двадцати двух лет от роду. Учился на актерском, снимался во втором сериале. Первый благополучно провалился. Игнат утверждал, что причиной был «тупой кастинг». Вот дали бы ему главную роль, и получили бы заоблачно высокий рейтинг. Оксана всегда извинялась перед Еленой за такие речи отпрыска. Она была лингвистом и помимо английского и немецкого отлично владела русским языком. Так что не содержание, а форма заставляла ее испытывать неловкость.