Читать «Конфликт цивилизаций» онлайн - страница 3

   Легкость образования новых нестабильных государств на Ближ­нем Востоке после падения Оттоманской империи создала благо­приятную атмосферу для авантюризма вождей. Любой достаточно смелый офицер или предводитель небольшой шайки имел шанс возглавить новое государство. В такой атмосфере и пришлось Из­раилю вести свою Войну за Независимость, в которой каждая из соседних арабских стран призывала население Палестины к об­щеарабской священной войне, а каждый полевой командир видел себя будущим президентом. Так как никакого арабского государ­ства из этого не получилось, главарям, которым пришлось с боями уводить свои ополчения в соседние страны, осталось только ви­нить в этом коварный Израиль. Так возник "многострадальный па­лестинский народ" и неразрешимая проблема "беженцев".

   Несмотря на постоянную враждебность арабского мира, гос­подствующим стремлением еврейского истеблишмента на протя­жении последующих десятилетий было "укрепление еврейско-арабской дружбы". В этом отношении израильское леволиберальное крыло вполне унаследовало британское политическое лице­мерие. Всячески превознося "еврейско-арабскую дружбу", все израильские правительства, однако, в течение более 30 лет укрепляли пограничные поселения и стратегические опорные пункты.

   Я не хочу, чтобы у читателя возникло впечатление, что я или кто-нибудь другой в Израиле против еврейско-арабской дружбы. Я только решитель­но против распространения заведомо ложного утверждения, что такая дружба где-нибудь в заметных масштабах существует. К сожалению, иллюзия, что если не называть беду по имени, она, быть может, и минует, укоренена в человеческом сознании, и мы сами скрываем от себя неприятную правду.

   Многолетние попытки отрицать несовместимость арабских и еврейских интересов в Палестине разрушили единство еврейско­го народа в Израиле. Этот раскол впервые обнаружился еще в 30-х годах в сионистском движении и привел к отделению либе­ральной партии В.Жаботинского от социалистических партий. Впос­ледствии наследники Жаботинского превратились в израильскую парламентскую оппозицию, которой впервые удалось почувство­вать вкус власти только в 1977 г. - через тридцать лет после ре­шения о независимости. У правой оппозиции, кроме политическо­го чутья Жаботинского, была еще, по крайней мере одна, причина для скептического отношения к арабскому миролюбию. По соци­альным причинам оппозиция включила гораздо большее число выходцев из арабских стран, для которых арабская культура вов­се не была закрытой книгой.

   Политический парадокс заключается в том, что первый шаг к миру удалось сделать именно правому правительству Бегина, а не миролюбивому правительству Рабочей партии. Воинственная риторика правых, может быть, и раздражает арабские правитель­ства, но остается им вполне понятной. Мирные предложения ле­вых ставят арабов в тупик из-за невозможности уловить, в чем же их обманывают ("В чем подкол?")...