Читать «Личный опыт соучастия в истории» онлайн - страница 65

   Партийные пропагандисты называли теперь "сионистским" все еврейское и настойчиво напоминали обрусевшим евреям, кто они на самом деле есть. Антисемитизм никогда не исчезал из российской жизни, но теперь он приобрел остро политический характер и льстящую евреям терминологию. Сотрудники КГБ постоянно клеймили диссидентов сионистами. Один из партийных вождей (кажется, Демичев) в доверительной речи к московскому партийному активу (распространившейся немедленно по всей стране) объяснил, что советскому обществу не так опасны, собственно, "открытые" евреи, как половинки и четвертушки, скрытый "сионизм" которых "не сразу виден"... Если бы в России не было прочной традиции недооценивать интеллект номенклатуры, можно было бы подумать, что они весьма дальновидно перенаправляют назревший социальный конфликт в хорошо им знакомое "национальное" (меж-национальное) русло. Эта политика вскоре принесла плоды.

   Я помню, как на какой-то диссидентской сходке в 1968 г. участникам пришла в голову "новая" идея сосчитать число евреев (с вышеупомянутыми демичевскими дробями) среди присутствующих. Оказалось, что их 16 из 20. Стали считать и подписи под письмами протеста - процент оказался еще выше - 85.

   Это произвело впечатление. Известный математик А.Есенин-Вольпин обьявил себя "сионистом" без всякого понятия, что это значит, и несмотря на свое прямое родство с русским национальным поэтом. Поэт Наум Коржавин (Э.Мандель) потребовал "справедливого" участия всех (собственно,двух) национальностей в демократическом движении. Справедливым он предлагал считать соотношение 50:50. Академический перевод "Кумранских свитков" в книжных магазинах раскупили в считанные дни. Редкие люди с семейными еврейскими корнями, говорившие на идиш или помнившие еврейские песни, превратились в желанных гостей во всякой компании. Даже шутки по поводу еврейских ритуальных правил стали редкостью. На интеллигентских пьянках стало модно произносить "оригинальный" тост: "В следующем году - в Иерусалиме!".

   "Идея нации неотделима от политического сознания... Нация рождается в воображении, и, ее образ, однажды возникнув (укоренившись в воображении), приспосабливается к внешним условиям, моделирует себя и преображает." (Б.Андерсон, "Воображаемые общности. Происхождение и распространение национализма", Лондон, 1983)

   Пусть только термин "воображаемый" не обманывает читателя. Оттого, что нации рождаются как воображаемые общности, они не перестают быть сугубо реальными. Вино и хлеб в церковном ритуале обращаются в кровь и плоть Христа скорее в воображении, чем в их химическом составе, но власть Церкви над миллионами людей реальна. Разницу между сербами, хорватами и боснийцами можно считать воображаемой. Их разные религии и их историческая память не изменили ни их генетику, ни язык. Но их смертельная вражда и гибель десятков тысяч людей более, чем реальны.