Читать «Жизнь древнего Рима» онлайн - страница 31

Мы говорили уже, что в Риме собиралось достаточно всякого преступного люда, и в темноте южных ночей и воришкам, и ворам, и убийцам было раздолье. «Когда дома будут заперты, в лавках все умолкнет, задвинут засовы и протянут цепи, тогда найдется человек, который тебя ограбит, а порой появится и бандит, который будет действовать ножом» (Iuv. 3. 301–305). Богачу, возвращавшемуся в окружении целой свиты со множеством факелов, можно было грабителей не бояться; с бедняка им нечего было взять. И однако главная опасность угрожала именно ему, одинокому и беззащитному, если он, запоздав, возвращался домой в темноте со своим жалким фонарем, в котором чуть мерцала свеча. И не от грабителей и убийц. Ювенал очень живо изобразил, как толпа подвыпившей молодежи издевается далеко не безобидным образом над бедняком-прохожим (3. 288–301), и в данном случае вряд ли он, вопреки обыкновению, сильно преувеличивал. Такая забава была в духе того времени. Вот что рассказывает о Нероне Светоний: «Когда становилось темно, он надевал колпак отпущенника или крестьянскую шапку и начинал хождение по харчевням, слонялся по кварталам, и забавы его были опасными. Он нападал на прохожих, возвращавшихся с обеда, и если они сопротивлялись, наносил им раны и бросал в сточные канавы. Он разбивал лавки и грабил их» (Ner. 26. 1, ср. Tac. ann. XIII. 25). Знатная молодежь радостно следовала его примеру; составлялись целые шайки, занимавшиеся подобными же подвигами; «ночь в Риме проходила, как в городе, который взят приступом» (Tac. ann. XII. 25). Император Отон в молодости имел обыкновение ночью бродить по городу; встретив человека слабого или пьяного, он приказывал растянуть плащ и подкидывать на нем вверх несчастного (Suet. Otho, 2. 1). Толка от ночных патрулей было, видимо, не очень много, и префект «бодрствующих», обязанный всю ночь быть на ногах и сновать по городу, предпочитал искать записных злодеев и обходить их высокопоставленных подражателей.

В караульном помещении VII когорты, о котором уже упоминалось, найдены были на стенах надписи, из которых мы узнаем, что на пожарников возложена была еще одна обязанность: ее они выполняли поочередно в течение месяца. Называлась она sebaciaria и состояла в заботе об уличном освещении и его организации. Появилась она, вероятно, при Каракалле, когда термы велено было закрывать уже после наступления темноты, и естественно возникла мысль об освещении хотя бы некоторых, особенно глухих улиц. Обязанность эта почиталась очень трудной. «Я устал, дайте мне смену» — этот вопль пожарника-«свечника» сохранился на стене караулки. В его ведении находились факелы, воск, фитили — все, что необходимо для уличного освещения; судя по этому материалу, улицы освещались либо факелами, либо свечами, вставленными в подвешенные фонари. Обязанность солдата-«свечника» (sebaciarius) заключалась, видимо, в том, чтобы следить за исправностью освещения, зажигать потухшие свечи и факелы, заменять сгоревшие новыми. Если в его ведении находилось только несколько улиц того района, где была караулка, то и в этом случае «свечник» имел право плакаться на усталость: вряд ли ему приходилось за ночь хоть раз присесть отдохнуть.