Читать «Нутро любого человека» онлайн - страница 275

Пишу это и чувствую иссушающую, опустошающую беспомощность, которую рождает в тебе любовь к другому человеку. Это как раз те минуты, в которые мы понимаем — нам предстоит умереть. Только с Фрейей, Стеллой и Гейл. Только с ними тремя. Лучше, чем ничего.

Суббота, 4 июня

Сидел сегодня в „Парк-кафе“, пил чай и грыз крекеры, читая брошенную кем-то „Гардиан“, и натолкнулся на сообщение о том, что Питер Скабиус возведен „за литературные заслуги“ в рыцарское достоинство. Если честно, я ощутил укол зависти, прежде чем меня снова обволокли безразличие и реальность. На самом деле, то была не столько зависть (я никогда не завидовал успеху Питера — он слишком фальшив и слишком самовлюблен, чтобы внушать настоящую зависть), сколько внезапное проникновение в суть моего положения в сравненьи с его. Я вдруг увидел себя — в до блеска вытертом костюме, неглаженной нейлоновой рубашке и засаленном галстуке, с редеющими седыми волосами, которые не грех бы помыть, — как существо воистину жалкое. Вот сижу я, переваливший за семьдесят, в безликом, дешевом, залитом слишком ярким светом кафе, потягивая чай, макая в него крекеры „Пенгуин“ и гадая, смогу ли я нынче вечером позволить себе в „Корнуоллисе“ пинту пива. Не таким стариком видел я себя в молодые годы; не такую старость воображал. Но с другой стороны, и таким, каков Питер Скабиус, я себя тоже не видел: сэр Логан Маунтстюарт побеседовал с нами сегодня из своего прелестного дома на Каймановых островах… это не для меня, и всегда было не для меня. А что для тебя, Маунтстюарт? Какое любовное видение будущего согревает твою душу?

Над „Октетом“ я не работаю уже несколько месяцев. СКП и ходьба с газетами отвлекают меня. Но, в конечном итоге, работа — oeuvre — это все: таков мой ответ. Книги мои здесь, в библиотеках с правом обязательного экземпляра, если не где-нибудь еще. Надо всерьез взяться за „Октет“, я теперь понимаю это — удивить их всех.

Понедельник, 6 июня

Когда я зашел сегодня, чтобы забрать мои сто номеров „Ситуации“, Джон Вивиан попросил меня подняться наверх — нужно поговорить. Там была Тина и Ян Халлидей тоже. Мы сидели в комнате с двумя телевизорами, настроение в ней царило официальное, однако нельзя казать, чтобы недружелюбное. „Мы хотим поблагодарить вас за вашу работу, Маунтстюарт, — сказал Вивиан. — Вы были нам очень полезны“. Затем все трое подошли и пожали мне руку. Не в первый раз я погадал, куда же уходят деньги, которые я для них зарабатываю. Как бы там ни было, мое стойкое усердие, сказал Вивиан, внушило ему мысль, что пора включить меня в состав „Рабочей группы — Прямое действие“, и я должен приготовиться к исполнению дополнительных обязанностей (газеты сбывать я буду по-прежнему). Он объяснил, что в составе „Рабочей группы — Прямое действие“ мне придется ходить на демонстрации, участвовать в пикетах и разного рода протестах. Я буду носить на палке плакат СКП, раздавать листовки, стараться завербовать новых членов и продавать подписку на „Ситуацию“. Сейчас в Оулдеме бастуют водители автобусов, сказал Вивиан, на следующую неделю назначена демонстрация перед ратушей. Готов ли я поехать туда? Дорога до Оулдема мне не по карману, ответил я. „Мы ее оплатим, — сказал Вивиан, — все разумные расходы оплачиваются. И если поблизости объявится фотограф из прессы, постарайтесь, чтобы плакат СКП попал в кадр“.