Читать «Лэйси из Ливерпуля» онлайн - страница 17

— Ты об этом пожалеешь, когда мы придем домой.

Внутри у него похолодело. Он знал, что означают эти слова, и по тому, как шагала мать, — очень быстро, развернув плечи и поджав губы, он понял, что его будут пороть. Остаток пути до дому он изо всех сил старался не расплакаться, но стоило входной двери закрыться, как он начал кричать во все горло:

— Не бей меня, мамочка, пожалуйста, не бей меня!

Его мать не обратила внимания на крики.

— Сюда, — повелительно скомандовала она, открывая дверь в гостиную. — Быстро! — Она нетерпеливо топнула ногой.

Морис медленно поплелся в гостиную. Что он сделал не так? Он никогда не знал, что именно сделал неправильно. Мальчик дрожал от страха, когда мать приказала ему нагнуться над стулом, и розга трижды прошлась ему пониже спины. Было очень больно. Малыш беспомощно всхлипывал, зная, что теперь попа будет болеть очень долго. Он мог понять, если бы его наказали за разбитое окно, если бы он действительно сделал что-нибудь плохое. Хотя он всегда очень старался вести себя хорошо, как-то так получалось, что он вечно сердил свою мать.

— Теперь можешь идти спать.

Было еще слишком рано. Он даже не пил чай. По-прежнему плача, мальчик потащился наверх. Мать, сидя в гостиной, прислушивалась к затихающим шагам. В том, как он поднимался по лестнице, ступая на каждую ступеньку обеими ногами, было что-то очень трогательное. Сердце у нее оборвалось, когда она представила себе, как маленькая крепкая фигурка цепляется за перила. Она услышала, как он поднялся наверх, вошел в свою комнату, и бросилась следом. Сын сидел на кровати, прижав кулачки к глазам.

— Морис! — Она упала на колени, прижав его к своей груди. — Не плачь. О, только не плачь, хороший мой. Твоя мамочка любит тебя. Она любит тебя больше всех в целом свете.

Он был горячим, его маленькое тельце сотрясалось у нее в руках, а сердечко громко билось в такт ее собственному. Две маленькие ручонки обхватили ее за шею. Кора прижала его к себе, и ее захлестнули материнские чувства. На земле не было ничего, совершенно ничего, что могло бы сравниться с любовью, которую она испытывала к ребенку, всхлипывающему у нее на груди, прижимающемуся к ней, и оттого, что он тоже любил ее, не рассуждая, любил всем сердцем, просто потому, что она была его матерью, чувства ее становились еще сильнее.

— Ты любишь свою мамочку, сынок?

— Да, да.

— Может, спустимся вниз и выпьем чаю?

Морис икнул.

— Да, пожалуйста, мам.

— Хочешь кусочек рождественского пирога?

Он кивнул:

— Да.

— Давай мамочка понесет тебя. — Она подняла его на руки, рассмеялась и сказала: — Боже, а ты тяжелый! Очень скоро тебе придется носить меня.

Она отнесла его вниз, как маленького. Морис, смущенный больше обычного, раздумывал над тем, что же он наконец сделал правильно.

Прошло три года с той поры, как Кора вместе с семьей переехала с О'Коннел-стрит на Гарибальди-роуд. Новый дом был намного лучше старого: у него была только одна общая стена с соседями, три хорошие спальни, большая гостиная, маленькие садики перед домом и позади него. Наверху ванная комната и отдельные туалеты. Даже Билли, который возражал против переезда, оценил преимущества туалета под крышей.