Читать «Брежнев. Разочарование России» онлайн - страница 38

Поскольку аппаратный вес Кириленко был выше, он добился отмены решения, принятого Кулаковым.

Важнейшие решения в стране принимались узкой группой в пять-семь человек. Даже не все члены политбюро в эту группу входили. За Юрием Владимировичем Андроповым стояла империя КГБ. Константин Устинович Черненко опирался на партийный аппарат, Дмитрий Федорович Устинов (секретарь ЦК, а затем министр обороны) — на армию и военно-промышленный комплекс.

Кулаков таким влиянием в стране не пользовался.

Виталий Иванович Воротников, который в начале семидесятых был первым секретарем Воронежского обкома, вспоминал, как с идеей реорганизации системы снабжения сельскохозяйственной техникой он обратился к Кулакову. Это происходило в разгар уборочной кампании в середине июля.

Кулаков внимательно выслушал Воротникова, что-то ему понравилось, с чем-то не согласился. Потом сказал:

— Готовьте обстоятельную и доказательную записку в ЦК, будем обсуждать идею.

Воротников попрощался и двинулся к двери. Федор Давыдович остановил его:

— К Леониду Ильичу не заходил?

— Нет, — ответил Воротников.

Кулаков укоризненно заметил:

— Надо чаще наведываться к генеральному.

Кулаков заботился о том, чтобы первые секретари не забывали лишний раз демонстрировать генеральному свою преданность.

Воротников позвонил в приемную Брежнева, попросил о встрече. Ему велели перезвонить через день, возможно, Леонид Ильич его примет. Он не стал звонить, а через день пришел в первый подъезд здания ЦК на Старой площади и поднялся на пятый этаж, где был кабинет генерального секретаря.

Его попросили подождать — Брежнев принимал иностранцев. В приемной уже собралось несколько первых секретарей обкомов. Леонид Ильич пригласил в кабинет всех вместе.

— Нам надо чаще общаться, — сказал он, — а многие секретари редко звонят. Конечно, я неплохо информирован о политической обстановке и хозяйственных делах на местах, это так. Но одно дело — информация аппарата ЦК, помощников, другое дело — прямые контакты с вами. Не стесняйтесь лишний раз «побеспокоить» генсека. Правда, нужно не размазывать беседу, доклады должны быть короткими, четкими и объективными.

Брежнев много курил, рассказывал о ситуации в стране, о поездке за границу, о планах. Он расспрашивал и секретарей, но им долго говорить не давал, сам что-то вспоминал.

Прощаясь, опять сказал:

— Во всех делах надежда и опора на вас. Всегда рассчитывайте на мою поддержку. Не стесняйтесь, излагайте мне свои предложения. Нам нужны контакты, общение. Опора государства — это партия, ее ЦК, а на местах — обкомы.

Воротников написал обещанную записку и вновь приехал в Москву. Кулаков прочитал все восемь страниц записки, ему понравилось.

Воротников сказал:

— Раз так, Федор Давыдович, тогда доложите Леониду Ильичу.

Кулаков задумался, покачал головой:

— Так у нас ничего не выйдет.

Он позвонил Черненко и стал ему рассказывать суть предложения:

— Надо бы познакомить с идеей Брежнева. А еще лучше, если бы Леонид Ильич принял Воротникова.

Выслушав ответ Черненко, Кулаков сказал Воротникову: