Читать «Добро Зло» онлайн - страница 24
Альберт Туссейн
Чтобы хоть как-то избавить ее от страданий, и зная, как евреи болезненно восприимчивы к проявлениям антисемитизма, я (великий мудрец!) сказал ей, что вообще не люблю евреев и что-то в таком духе. Это мгновенно сработало: ее великая любовь тут же обратилась в великую ненависть ко мне, и, по всей видимости, кризис миновал…
Это, пожалуй, был единственный случай в моей жизни, когда я, пусть даже на словах, пошел против своих убеждений, как мне представлялось, из чисто гуманных соображений. Насколько гуманных и гуманных ли вообще – в этом я не уверен до сих пор, но тогда мне казалось, что, перекрыв одну жестокость другой, я, возможно, спас человеку жизнь.
* * *
Доброта многих людей очень красиво
и полностью воплощается в их обещаниях.
Как правило, этим она и ограничивается…
Персия пустынная
Меня поразил, взволновал и наполнил какой-то большой верой в себя и в возможность хорошего одинокий прекрасный цветок, дерзко и гордо выросший вдруг среди раскалённого песка и камней. Неповторимый чудесный урок душевного мужества и красоты!
* * *
Все стремятся оправдать
своё существование,
Но никто не пытается оправдать
свои поступки.
По себе судим…
Ворам кажется, что все воры
Грузинское изречение
Как же все-таки тяжело, должно быть, и подозрительно жить на свете всяким подлым людям. Ведь судя по себе, они органически не могут себе представить и поверить в то, что есть истинно и искренне добрые и порядочные люди.
Они неизбежно глубоко внутренне не доверяют всем и вся и в любом, даже в добром поступке и действии невольно подозрительно усматривают корысть или подлость, либо же встреченных ими честных и порядочных людей считают блаженными дурачками, недозревшими еще до их низости, пресловутой подленькой практичности и вымученного «здравого смысла». Добрый же и честный человек, даже и ощущая засилье таких людей и убеждаясь в этом на каждом шагу, повсеместно встречая тотальное ничем не спровоцированное недоверие и подозрительность, все-таки, опять же-таки, судя по себе, понимает, осознает и глубоко верит, что не может же только он быть одним таким на свете, что должны ведь быть ему подобные, кому вполне можно верить и довериться. Даже, может быть, физически их и не встретив, но потенциально ощущая их присутствие в пространстве и времени, он спокоен, ему душевно гораздо легче и спокойнее жить, не говоря уже о том, что чистая совесть, душевное равновесие, гармония, доброта, честность и порядочность сами уже по себе суть великое Счастье,