Читать «Добро Зло» онлайн - страница 14

Убогое – 2

Подарил как-то одной женщине какую-то дорогую золотую безделушку

Она расплакалась от счастья. Я был в шоке: какое же это убогое, дешевое и жалкое счастье! И как же его легко измерить! Мне тут же стало противно и тошно. Как вспомню, так и сейчас воротит.

Нет-нет, да и встречаю иногда людей, у которых глаза прямо-таки светятся при виде денег или другого богатства. Ручонки дрожат…

Какое убожество…

И какая жалость…

И бедность…

* * *

Доброта – первый признак настоящей силы человека.

* * *

«Человек – зверь! Человеческое – звериное!» – только и слышится теперь вокруг… Как же возликовали, как же взоржали все человеческие звери и звериные люди! Прочь совесть, стыд и срам!

И как опечалились люди…

Гуманное – 1

Я думаю, убийц-садистов надо убивать, палачей-изуверов – казнить. Если существо в образе человека само решает быть бешеным псом, то, как к таковому, к нему и следует относиться. Гуманизм применим к людям, а не к нелюдям.

В отношении последних он не работает, становится своей противоположностью – негуманным по отношению к людям.

Гуманное – 2

Проявлять гуманность и милосердие

к нелюдям -

негуманно

по отношению к людям.

* * *

Диктатор нередко хотел бы и старается выглядеть эдаким папой, отцом (паханом?) народа, поручая всю черную (порой темную, а то и грязную) работу своим подчинённым, делая их в случае различных провалов и ляпсусов козлами (вот именно!) отпущения. Конечно, для желающих и способных видеть всё это предельно прозрачно…

Гнома

Желание преувеличить себя -

первый признак гнома.

* * *

Вернейший путь для деградации любой политической партии – стать правящей, потому что тут же в неё попрёт всякая карьеристская и оппортунистическая сволочь и нечисть.

Бедное

Бедные они!

А.Куинджи

Сволочи, изверги, завистники, хамы, палачи,

Предатели, жадины, тупицы, эгоисты и т. п.

Бедные-то они, бедные…

Но почему-то их совсем не жалко

* * *

Крыльев лишают те, у кого нет крыльев.

То же самое происходит и с головами.

Преданная душа

(саудовское)

Единственным существом, когда-либо выразившим и доказавшим делом самую конечную предельную преданность мне, оказался Саид, мой студент на международных профсоюзных курсах из Саудовской Аравии, которого, так получилось, я научил писать и читать на его родном языке.

(У арабов самый уважаемый на всю жизнь человек – это тот, который тебя «научил букве», то есть твой первый учитель).

Он мне сразу понравился своим трудолюбием и упорством, и, узнав, что у него нет даже начального образования, я вызвался помочь ему освоить арабский алфавит и элементарную грамоту, занимался с ним несколько месяцев. Как-то на даче в Купавне к нам прицепилась группа пьяных местных молодчиков. Саид был смуглый, они приняли его за негра, посыпались оскорбления, приставания. Нас было четверо, их с десяток, силы явно неравные. Когда нас начали уже, как сейчас говорят, конкретно избивать, и дело начало принимать весьма критический и опасный характер, я заскочил в дом, схватил первое, что попалось, оказался топор, стал у двери, угрожал им, требуя, чтоб ушли. Кто-то из них оказался ловчее и сильнее меня, выхватил топор, я оказался на земле, а он размахнулся и изо всей своей пьяной силы запустил в меня этим топором. Отскочить я не успел, но тут тигром вскочил, вырвался из их рук Саид и прикрыл меня собой, приняв удар топора себе на грудь. К счастью, удар пришёлся топорищем, иначе не знаю, что бы произошло, и, если бы не он, это должно было произойти со мной…