Читать «Архитектор и монах.» онлайн - страница 74

Приходили за поучением. Но я никого ничему не учил. Кто я, чтобы поучать? Я лишь просил: “Говори мне, сын мой (или дочь моя), о своем грехе, о своем затруднении, о своей беде, говори все, что чувствует твое сердце, а потом будем вместе молиться, и понимание сойдет на тебя словно бы само – это Бог пошлет тебе верную мысль, как поступить”. Многие так приходили по нескольку раз, иные по десять, двадцать раз, и рассказывали мне все самое стыдное и самое трудное, и мы вместе молились, и им становилось легче. Во всяком случае, через два года ко мне уже стояла очередь, и отец Вячеслав, то есть во иночестве Игнатий – но ничего не могу с собою поделать! Пусть уж он хотя бы здесь, в этом разговоре, останется для меня Вячеславом – он даже захотел поставить в нашем скиту телефон, но я рассмеялся и не велел. Тогда он попросил разрешения записывать по почте. Я сначала тоже был против, но потом все же согласился. Вячеслав сказал: “Вы же, отче, носите машинно-тканную рясу и едите ложкой, штампованной на заводе, – отчего же тогда пренебрегать современной почтовой связью?” Прав, прав, не надо пренебрегать. Но, хотя это забирало немало времени, главным для меня была молитва.

Я искал ответа на вопрос, вспоминая облик своего Ангела – ангел ли то был? Он всякий раз являлся мне во сне, но, как пишет святой Иоанн Лествичник, “бесы часто приходят к нам во сне под видом ангелов”. Но разница, пишет он далее, в том, что бесовский сон ведет к прельщению, ангельский же – к страданию. После бесовского сна поднимаешься обрадованный, а после ангельского – исполненный страха и сетования. Но ведь и в самом деле, после первого сна я едва не умер от брюшного тифа, а после второго – стал трудиться как строитель скита и как отшельник строгой жизни…

Так что, наверное, Ангел, явившийся мне, был истинным. Но я знал также, что достаточно ослабить усердие молитвы и строгость поста – как бесы, одетые в золоченые ризы, обступят меня, и ослепшее сердце не сможет отличить их от ангелов. Поэтому с вдохновением душевным я предавался молитве и через недолгое время научился узревать как бы воочию свет ангельских очей и ощущать горячим лбом ветер от ангельских крыл.

– То есть ты на полном серьезе впадал в экстаз? – спросил Дофин.