Читать «Менжинский» онлайн - страница 190

— Вы с дороги, устали, вам сейчас спиртное нужнее, — пояснил Пузицкий.

Покончив с едой, сели в тачанки, поехали дальше. В километре от города остановились.

— Борис Викторович, — сказал Пузицкий, — в город лучше войти пешком и не всем сразу.

Савинков согласился. Пограничника с лошадьми мы отправили к границе. Пузицкий повернулся ко мне.

— Вы, Иван Петрович, как проводите Фомичева в гостиницу, так сразу отправляйтесь на вокзал за билетами. Нам желательно сегодня же уехать в Москву.

— Есть, — сказал я.

В город вошли тремя группами: я с Фомичевым, потом Пузицкий, Савинков и Любовь Ефимовна, а замыкали процессию Деренталь и Андрей Павлович.

Мы пришли в гостиницу на Советской улице. Я постучался в дверь.

— Это будет ваш номер.

Фомичев молча кивнул.

В это время двухстворчатая дверь распахнулась, и мы оказались перед пустой комнатой. Фомичев растерялся. Инстинкт самосохранения заставил его сделать шаг назад. Я подтолкнул его в комнату. И не успел Фомичев опомниться, как вышедшие из-за двери чекисты надели ему наручники.

Его тут же через черный ход вывели на улицу и отправили на вокзал — там стоял специальный вагон для приема «гостей».

Секретарь Артузова вручил мне билеты на поезд, и я отправился за Савинковым и его компанией.

Как сейчас, помню, — продолжает Ян Петрович, — вошел в комнату за столом сидят Савинков, Любовь Ефимовна, Андрей Павлович, Пузицкий, Александр Деренталь совсем раскис: лежит на диване, кашляет, чихает.

На столе стоит пузатый самовар. Он приятно шумит, от него поднимается пар.

«Гости» пьют чай.

— Билеты привез, — сказал я. И вдруг за мной в комнату вбежали красноармейцы, плотной стеной встали у окна, у выхода на балкон, вдоль стен. «Гости» удивленно уставились на красноармейцев. Даже Деренталь поднялся с дивана. Спокойнее всех был Савинков, он не пошевелился. Вперед вышел чекист Пилляр.

— Вы арестованы».

Не ожидавший такого оборота дела Савинков не оказал сопротивления. При аресте он лишь промолвил:

— Ничего не скажешь, сделано чисто и ловко.

У него изъяли оружие (на границе сдал не все, оставил на всякий случай пистолет), паспорт на имя Степанова Виктора Ивановича и под усиленной охраной отправили в Москву.

Во время одного из набегов банд Булак-Балаховича из окрестностей Минска Савинков писал эмигрантке-декадентке Зинаиде Гиппиус: «Я уверен, что мы дойдем до Москвы». Тогда Гиппиус на это письмо в кругу друзей отозвалась будто бы такими словами: «Это Савинков-то с разбойником Балаховичем дойдет до Москвы?! Может, и дойдет… Или доведут их».

И вот теперь слова Зинаиды Гиппиус исполнились.

В Москве Савинкова привезли в здание ОГПУ.

Выйдя из тюремного автомобиля, Савинков, обращаясь к чекистам, проговорил своим глухим голосом:

— Уважаю силу и ум ГПУ.

Игра ОГПУ с Савинковым, продолжавшаяся на протяжении двух лет, закончилась поражением Савинкова и победой чекистов.

В одном из кабинетов в доме на Лубянской площади произошла новая встреча Менжинского и Савинкова — двадцать лет спустя после их вологодской встречи. За спиной одного из них был революционный путь, проделанный вместе с партией коммунистов, вместе с народом, путь светлой самоотверженной борьбы за идеалы коммунизма. За спиной другого был «путь» «революционера»-одиночки, никогда не верившего в народ, презиравшего движение масс и верившего только в террор. Это неверие привело его в лагерь контрреволюции, сделало злейшим врагом народа. В борьбе с народом Савинков потерпел поражение и теперь должен был нести ответственность за все злодеяния, сделанные им вместе с белогвардейцами-монархистами, белогвардейцами, кадетами, эсерами, иностранными реакционерами. Савинков, погромщик и убийца, припертый к стене неопровержимыми уликами, пытался еще бравировать, изображать из себя «благородного рыцаря».