Читать «Капитан Филибер» онлайн - страница 228

Негромко стукнула дверь. Я встал. Вовремя!

— Разрешите?

— Заходите, Михаил Алаярович… Господа! Позвольте представить. Есаул… Простите, войсковой старшина Махмуд Аляр Бек хан Хивинский.

Ценитель кубо-футуризма кивнул, поглядел на мордатого с усиками, улыбнулся. Шагнул вперед. Бывший адъютант дернулся, попытался встать… Встал.

Лицом к лицу — ни слова, ни жеста. Секунда, другая, третья… Непохожие. Похожие.

Обнялись. Замерли.

* * *

— За кузена — спасибо, Николай Федорович. Здесь его чуть ли не за шпиона Маркова приняли. Хорошо еще — не за турецкого. И не за… хивинского.

Бронетракторный войсковой старшина не слишком весел, хоть и пытается шутить. Черт, с новыми погонами не поздравил! Хотя, кажется, нашему Алаярычу не до них.

— Кузен покинул Добрармию не просто так? — говорю негромко. — Адъютант Корнилова — дезертир? Не верю! И в нашей «чрезвычайке» не поверили, решили: заговор, не иначе. Только, Михаил Алаярович, я ни в коем случае не спрашиваю…

Махмуд Аляр Бек хан Хивинский кивает:

— Спросили. Имеете полное право. Хивинский заговор, тайны восточного двора… Мы с кузеном не слишком скрывали… фамилию. Но есть разница. Он служил в Императорской армии с разрешения хана. Я — эмигрант, вне закона. Считайте, проклят… Помните у Даля? «Хан хивинский неистов: казнит и жалует по прихоти…»

Странно, но именно сейчас из его речи полностью исчез акцент. Слова чистые, дистиллированные. Горькие.

— Вы знаете историю, Николай Федорович, поймете сразу. Дело не в луноликих красавицах, даже не в наследовании трона. Все проще и… страшнее. Конграты — хивинская династия, оплот Ислама, защитники правоверных — йезиды.

Я не присвистнул, не всплеснул руками. Даже не слишком изумился. «Могу поручиться именем Малаки Тавуса. Да не увижу я гору Лапеш, где ждут Семеро, да стану я добычей Змеиного царя…» Алаярыч, истинный дарвинист, не слишком скрывал не только фамилию.

— Йезиды на Востоке — отщепенцы, всеобщие враги, слуги Шайтана. Mухаммад Aмин Инак, первый Конграт на троне, естественно, выдал себя за истинного правоверного. Так и повелось, окружающих это вполне устраивало. Но не все Конграты — лицемеры, некоторые готовы были платить жизнью за право открыто славить истинного Бога. Мой отец… Сейчас это назвали бы «нарушением правил игры». Хан хивинский неистов: казнит и жалует по прихоти… А тут, как вы не понимаете, совсем не прихоть. Меня, еще младенца, спасли, вывезли в Россию…

Негромко звучала чистая, холодная речь, и мне подумалось, какой язык для Хивинского родной? Узбекский, русский — или даже французский, кто знает? А может вообще — никакой? Ни Родины, ни речи… Дорогую плату потребовал от своих рабов Великий Павлин Малаки Тавус.

— А теперь все Конграты собираются вместе. Хива захвачена. Курбан Сардар, бандит, басмач, ублюдок… Там сейчас, как при Подтёлкове. Кузен решил ехать, а я… Я — нет. Все начнется и закончится не в Хиве — здесь. Победим в России — победим и в моих песках…

— Чар-яр, Аляр-хан! — вздохнул я.