Читать «100 знаменитых памятников архитектуры» онлайн - страница 347

Как известно, существует множество определений архитектуры как вида искусства. Древнегреческий поэт Симонид назвал архитектуру «немой музыкой», великий Гете перефразировал это определение, и в XVIII в. архитектура стала «беззвучной музыкой». Чуть позднее философ Шеллинг окончательно оформил эту идею в общепринятое крылатое выражение: «Архитектура – застывшая музыка».

Архитектор Йорн Утцтон, построив здание Сиднейского оперного театра, своим творением снова видоизменил эту идиому, сделав архитектуру буквально «живой музыкой». Тот, кто хоть однажды, пусть даже на фотографии, увидел словно несущие оперный театр по волнам «паруса» его десяти куполов, вряд ли усомнится в точности этого выражения.

Национальный центр искусств им. Жоржа Помпиду в Париже

Париж с давних пор слывет столицей европейской моды, а причуды парижских кутюрье известны всему миру. Однако кое в чем с ними могут поспорить и архитекторы. В начале 1970-х годов в центре французской столицы, на плато Бобур, в районе старинного колоритного рынка «Чрево Парижа», увековеченного многими писателями, было решено построить новое сооружение – национальный Центр искусств. Инициатором его создания стал тогдашний Президент Франции Жорж Помпиду, чьим именем возведенный комплекс и был в итоге назван.

Международный конкурс на проект здания, объявленный в 1971 г., привлек несколько сот участников из 49 стран мира. Это была настоящая «выставка достижений мировой архитектуры» – ведущие зодчие разных школ и разных направлений соревновались за право на строительство престижного объекта. Из более чем 680 представленных работ лучшим был признан проект иностранных архитекторов – итальянца Ренцо Пиано и англичанина Ричарда Роджерса. В их архитектурном решении комплекс Бобур предстал не только как культурный центр, но и как центр информации и отдыха.

Собственно, здание Центра должно было занять половину предоставленной земли, остальная территория площади и окружающих улиц согласно проекту включалась в общую композицию комплекса, предоставляя значительные пространства для всевозможных зрелищных мероприятий (театр, цирк, манифестации и т. п.), а также для пеших прогулок и отдыха горожан. Само же здание архитекторы представили «как машину, собирающую и передающую информацию», имеющую открытую и гибкую макроструктуру и способную развиваться во всех направлениях. То есть всему сооружению не обязательно было стать раз и навсегда завершенной структурой, оно должно было иметь технологические, информационные и гуманитарные возможности для дальнейших преобразований в соответствии с возникающими запросами и требованиями времени.

Так в самом сердце Парижа в 1977 г. появилось здание, способное удивить даже наиболее искушенных и видавших виды ценителей архитектурной моды. Представим себе гигантский параллелепипед из стекла и стали, длиной 166 м, шириной 60 м и высотой 42 м, заключенный в паутину ажурной металлической конструкции. Внутренние пространства лишены опор и стационарных стен. Все несущие элементы и коммуникации – сталь, стекло, сложное переплетение красно-синих труб, кабелей, лестничных площадок, эскалаторов, каких-то странных металлических деталей – демонстративно вынесены наружу. Прямо на тротуаре возле главного фасада этой необычной прозрачной конструкции размещены толстые вентиляционные трубы, очень похожие на те, что можно увидеть на палубе судна. И при желании Центр можно легко принять не только за нефтеперегонный завод, но и за корабль, пусть и не совсем обычной формы.