Читать «Террор на пороге» онлайн - страница 8
Анатолий Георгиевич Алексин
«Я бы так обобщить и сформулировать не могла», — созналась она себе. И к ее благодарности Екатерине добавилось уважение.
— Как жаль, что он не увидит этой победы отца! — сказала Екатерина. И дотронулась до живота, который еще не нуждался в прикрытии шалью или платком.
Она ждала сына. И твердо намеревалась назвать его Яшей. Это не совпадало с желанием мужа. Но так как пол того, кому предназначено было продолжить их род, медицина пока не определила, каждый из супругов оставался при своем намерении, — и споры не возникали.
Реальность редко превосходит мечты… И все же маменька, мечтавшая о том, чтобы завоевания ее Яши равнялись завоеваниям легендарного Яши по фамилии Хейфец, не представляла себе, что сынок взойдет на самую престижную сцену одной из главных европейских столиц.
И что ему вручат там Гран-при Международного конкурса. Ей чудилось, что вот-вот что-то случится — и торжество будет сорвано. Она боялась, что все происходящее — лишь дерзкое сновидение, и тихонько спрашивала Екатерину:
— Это и ваш Гран-при, — отвечала Екатерина. — Букеты, аплодисменты — все принадлежит и вам тоже!
Маменька скромно отмахивалась: зачем такие преувеличения? Но ощущение не зря прожитой жизни все уверенней и счастливей ею завладевало.
Будто уловив издалека, со сцены, не покидающие ее сомнения, сынок, начиная свое сбивчивое, короткое слово, лишь одну фразу произнес в микрофон вполне внятно:
— Ничего этого не было бы, если б не маменька…
Да, это несомненно произнес его голос: кто еще мог назвать ее маменькой? И зал ответил овацией. Английский аналог русскому «маменька» он подыскал заранее.
Екатерина сжала ее руку и самой себе с опаской проговорила:
— Не дай Бог, чтобы он и обо мне что-то сказал…
— Почему? — возразила маменька, готовая в тот миг на любую щедрость.
— Это было бы банально… дежурно. И могли бы вообще усомниться в его искренности.
Но Яша никого в своей благодарности к маменьке не приблизил.
— Лишь бы он не назвал Гран-при авансом на будущее, — продолжала тревожиться Екатерина.
Маменька все сильней прижималась к ее плечу.
Яша и про аванс не сказал: маменька воспитала его в деликатной застенчивости, но и в честности.
Со всех сторон Яше принялись пожимать руки.
— Не слишком ли крепко они жмут? Ему надо руки беречь!
С ошеломившей ее неожиданностью в зале обозначился и папенька, коего папенькой ни разу в их семье никто не назвал.
— Пойми, я не мог здесь, в такой день… не присутствовать, — переминаясь на каждом слове, начал он оправдываться перед бывшей супругой.
— Сперва надо было присутствовать в его жизни, — ответила она.
— Я очень хотел, я пытался, но ты…
Неуверенно начала пробиваться жалость к нему. Однако маменька все равно не дослушала — и двинулась вместе с Екатериной навстречу Яше.
Несостоявшийся папенька так и остался непредставленным сыну.
