Читать «Террор на пороге» онлайн - страница 42

По требованию Кураева я приподнялся и уверенно сообщил, что принадлежать жене эксклюзивно — это безумное счастье.

Кураев подкинул поленья в ослабевший костер полемики и будто их опрыснул бензином. Все снова воспламенилось… Но огонь вспыхнул оборонительный: меня принялись защищать.

В разных концах зала повскакали и заголосили, одна за другой, тщательно отобранные красотки. Их срежиссированный протест выглядел, как ни странно, вполне убедительным: «Вы никому не нужны? Вы?!»; «Да если бы мы повстречались раньше!»; «Мне грезится, вы тот самый…» Истертые слова и признания выкрикивались с достигнутой Кураевым искренностью.

Настоятельно выраженная брюнетка, гимнастически изящная, гибкая, вежливо попросила моего соседа уступить ей свое место. Он с послушной готовностью просьбу исполнил — и на цыпочках устремился в другой ряд. А брюнетка, чтобы я среди гомона ее расслышал, прижалась на миг к моему плечу и застенчиво проговорила: «Вы похожи на Жерара Филиппа… А он, не буду скрывать, мой идеал! С детских лет…» Наконец, моя «похожесть» была персонифицирована. Благодаря тому, наверное, что я от смущения на все стороны улыбался, чего прежде со мной не случалось. А человек, если верить классику, раскрывает себя в улыбке…

Кураев избегал засаленных от употребления заигрываний со зрителями. Завершая организованные им дискуссии и телеборения привычным «Оставайтесь с нами!», он усмешливо добавлял: «Если вам хочется…»

На этом завершился и спектакль, поставленный ради меня.

— Твоя Нора, безусловно, будет подавлена. Или до ярости взбешена. Может завести разговор о разводе. Сгоряча, не всерьез… — предвещал, отвозя меня домой, Дмитрий. — Но в любом случае ей придется осознать, чего ты, чудачок, стоишь! И что за такого супруга надо сражаться…

— За какого такого?

— Под ее влиянием ты перестал в себя верить! Подмяла она тебя, милый, подмяла… Еще ничего не успеет промолвить, а ты уже соглашаешься. Как на прежних большевистских собраниях… Но сегодня обретешь право голоса!

— Сегодня она осудит меня.

— «Ты сам свой высший суд!» Почаще обращайся к пушкинской мудрости! Не Нора твой суд, а ты сам… Не исключаю, что она как раз и добивается твоего самоунижения, чтобы надежней тобою владеть. И, уж наверняка, ни с кем не делить.

«Если б такова была ее цель!» — мечтательно подумалось мне.

— Приготовься к ее вздыбленной ревности. А теперь, когда мы в машине, а не в прямом эфире, согласись, что представление было разыграно с блеском. Даже если, в ущерб достоверности, наблюдался незначительный перебор. Признай, Николаша: с блеском!

От того блеска мне слепило глаза и мысли. Хорошо, что за рулем был не я, а Кураев. Как и в том зале…