Читать «Майада. Дочь Ирака» онлайн - страница 144

Азии исполнилось сорок два года. Она была счастлива в браке и родила мужу трех мальчиков. Азия постоянно переживала из-за детей. Она плакала ночью и днем, поясняя, что лица трех сыновей всегда у нее перед глазами. Из-за бесконечных слез у нее под глазами появились фиолетовые пятна.

Майада, которую переполняла тоска о детях, ломала руки, думая о том, увидит ли она еще когда-нибудь Фей и Али или не выдержит пыток, как несчастная Джамила? Майада не боялась умереть от старости, но ей было страшно при мысли о том, что смерть придет к ней сегодня или завтра. Сначала она должна поставить детей на ноги. Они еще такие маленькие и нуждаются в матери!

Она мечтала ощутить прикосновение детской ручки, почувствовать свежий запах волос, прикоснуться к гладкой коже щек. Майада вытерла слезу и повернулась на бок, к стене. Но она не могла уснуть, потому что в камере 52 всегда горел свет и не смолкали голоса.

Майада провела в Баладият меньше недели, но ей казалось, она прожила здесь много лет. Дни и ночи тянулись бесконечно, и она все время вспоминала о прошлой жизни: тогда ей постоянно не хватало времени, чтобы выполнить все дела. А здесь, в тюрьме, ей нечем было наполнить долгие часы. Время превратилось в ее врага, ночи и дни сливались воедино.

Одни сутки были похожи на другие. Вечером женщин пытали или они с ужасом слушали, как пытают других. Они просыпались на восходе и молились. Затем по очереди ходили в туалет и стояли под душем. Потом приносили завтрак, состоявший из безвкусных бобов и заплесневелого хлеба. Если день был удачный и никого не вызывали в пыточную, женщины плакали, молились или вспоминали о дорогих, самых важных людях. После дневной молитвы женщинам давали грязный водянистый рис. Иногда приносили теплый хлеб, который пах болотом — его специально пекли из испорченной муки. И они снова разговаривали, молились, ожидали пыток, ухаживали за теми, кого пытали. После вечерней молитвы им давали ужин — опять бобы и хлеб. А потом они с ужасом ждали ночи, когда тюрьма сотрясалась от страшных криков.

Из всех женщин-теней только Самара все время чем-то занималась, придерживаясь строгого распорядка дня. Если она не лежала без сил после пыток, то мылась, складывала свои вещи или ухаживала за сокамерницами. Самара так заботилась о чистоте, что каждый день стирала одежду или абайю. Другие не обращали внимания на пятна рвоты на платье или застрявшую между зубами пищу, но только не она. Утром, перед душем, Самара раздевалась и стирала одежду. Искупавшись, она надевала мокрое платье и быстро расхаживала по крошечной камере, уверяя улыбающихся женщин-теней, что благодаря движению одежда высыхает так же быстро, как при сильном ветре.

Майада целыми днями хандрила, раздумывала о детях, разглядывала лица сокамерниц или с ужасом смотрела на дверь, ожидая, что она откроется. Других женщин-теней вызывали на допросы и пытки, но о Майаде Аль-Аскари в Баладият, кажется, забыли. Ее не водили пытать или допрашивать. Очевидно, никто не интересовался ее делом.