Читать «Катынь. Post mortem» онлайн - страница 19

– « Смоленская область, ящик 12. Козельск, 15 декабря 1939. Любимые мои Анечка и Никуся. Я интернирован. Чувствую себя в общем хорошо. Мы все тут друг друга поддерживаем…»

Прятавшаяся за креслом Ника теперь вновь укрылась за баррикадой шкафа, она судорожно сглатывала слюну, вслушиваясь в голос Анны, звучавший как литания.

– «Я тоскую ночью и днем. Повторяю тут все те слова любви, которые не успел в своей жизни высказать…»

Буся утвердительно кивала головой, подтверждая каждую фразу. Анна продолжала, вглядываясь в свет за окном, как будто оттуда приходили фразы этого единственного письма, полученного ими от него.

– «Надеюсь, что Ника стала теперь твоей опорой. Гланды ей вылечили? После войны пойдем вместе есть мороженое…»

Ника прижала ладонь к губам, подавляя внезапно подкатившее сухое рыдание.

Анна все продолжала стоять на фоне окна, как актриса в финальной сцене спектакля. Скрестив на груди руки.

Буся не отрывала от нее глаз и, шевеля губами, беззвучно повторяла заученный наизусть текст. Кивая головой, она словно подтверждала слова, которые Анна произносила сдавленным голосом:

–  «Каждую ночь я встречаюсь с вами во сне… И пусть я тоже приду к вам во сне, прежде чем мы встретимся наяву. Время встречи настанет. Где бы я ни был, я всегда с вами. Анна, пиши как можно чаще, ведь у нас талон только на одно письмо в месяц…»

– Три письма вернулись. – Буся произнесла это так, словно выполняла некий ритуал, которым всегда сопровождалось чтение этого письма.

Съежившаяся на своей постели Ника услышала слова Анны, так много раз повторявшиеся:

–  Адресата нет … И это все? Но что же потом?!

И вновь эти слова звучат не как вопрос, а скорее как полная боли печальная жалоба кому-то, от кого и так уже не ждут ответа.

– Бог нас не простит, если мы перестанем надеяться.

Буся снова встала рядом с Анной, обняла ее, и обе машинально повернулись к окну, за которым неспешно зарождался новый день.

– Бог от нас узнает о делах своих.

Слова Анны как будто не доходят до Буси. Она словно не слышит их, а может, не желает слышать?

– Он пришел к нам в свой день рождения, – сказала она убежденно. – И это знак, что он жив. Ведь Анджея видели в Таджикистане.

Рука Буси держала письмо из Козельска как реликвию. Анна осторожно вынула его из ее рук, спрятала в конверт и заперла в секретере.

Ника услышала скрип ключика, поворачиваемого в замке. Она лежала с открытыми глазами.

Сквозь шторы просачивался серый рассвет. За окном все громче ворковали голуби. А она лежала и размышляла над тем, почему ее не пригласили на эту ночную встречу с отцом. Может, они хотели уберечь ее от страдания, а может, они думали, что она не сможет вспоминать его вместе с ними, ибо не слишком хорошо его помнит? Она почувствовала себя лишенной права на общую память. Но ведь ей есть что помнить. Бывали такие минуты с отцом, которые может помнить только она, ибо только она и он были в том месте и в то время. Например, когда она была совершенно уверена, что наступил конец света. Очень странный конец света, потому что он наступил в знойный июньский полдень…