Читать «Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов» онлайн - страница 221

19

Турки были весьма удивлены, обнаружив в греческих церквях изображение Георгия Победоносца: они считали его своим.

20

Обычай маршировать в ногу был забыт вместе с римскими дорогами и возродился после изобретения дегтебетона.

21

Этот комплекс при мечети Фатих, то есть мечети Завоевателя, полностью перестроенной после землетрясения 1766 г., включал в себя восемь медресе, дом престарелых, кухню, где готовили похлебку, больницу, караван-сарай для приехавших издалека торговцев, начальную школу, библиотеку, баню, рынок и кладбище.

22

Впрочем, Габсбургам, которые правили в Центральной Европе, принадлежала также и Испания, а неподалеку от Египта находилось христианское Абиссинское царство.

23

Кто действительно выиграл в той неслучившейся битве, так это лютеране. Набеги акынджи и первое (так и оставшееся единственным) столкновение Карла V с турками на суше наконец убедили императора в серьезности османской угрозы, а стало быть, и в необходимости примириться с протестантскими правителями Германии. Если бы этого не случилось, молодая религия могла бы быть уничтожена.

24

Этот британский консул в Константинополе (1834–1836) много путешествовал по европейской части империи и впоследствии написал увлекательную и отличающуюся глубоким проникновением в предмет книгу «Дух Востока» — апологию турецкого правления. Выйдя в отставку, он удалился в построенный в мавританском стиле особняк в Уотфорде, где в обнаженном виде принимал гостей в турецкой бане. Лир считал, что он «совершенно спятил».

25

Примерно такими же свойствами обладал албанский диктатор Энвер Ходжа, о котором говорили, что всюду, куда он ступит, распускаются розы.

26

У такого положения дел были свои неприятные стороны, поскольку в случае, если у страны, которую представлял посол, начиналась война с империей, его тут же сажали в крепость; при этом происходил внезапный переход от радушного гостеприимства к нескрываемой враждебности. Так случилось, например, с бароном Вратиславом, молодым богемским дворянином, который сопровождал посла Священной Римской империи в Стамбул в 1599 г. Это был человек с непредубежденным умом и легким характером; поначалу ему в Стамбуле очень нравилось. Однако через год вспыхнула война между Австрией и Османской империей, после чего Вратислав и прочие члены посольства, скованные по двое, были посажены сначала в Арсенал, а потом в ужасную Черную башню, в камеру без окон. Обращались с ними так плохо, что когда они придумали, как приготовить кашу из припрятанных кусочков хлеба, то «нашли ее великолепной, особенно если удавалось сдобрить ее толикой оливкового масла», и поев, тщательно облизывали пальцы. Пережив ужасные превратности судьбы и после освобождения едва избежав смерти на дорогах войны, посольство в конце концов добралось до Праги и удостоились аудиенции у самого императора Рудольфа, который выслушал рассказ страдальцев со слезами на глазах. Когда они попросили его как-нибудь вознаградить их за пережитые мучения, император воскликнул, что да, такова его воля, — но, очевидно, у него было слишком много дел, потому что никакого вознаграждения никто из них так и не дождался.