Читать «Серафим Саровский» онлайн - страница 30

Начали стекаться к нему люди, заметив его прозорливость. Говорил он больше притчами и намеками, чтобы понятно было одному тому, с кем беседует. Но когда было полезно другим — говорил прямо.

Проездом по епархии был у старца преосвященный Михаил, архиепископ Иркутский. Владыка долго беседовал с ним о разных духовных предметах. Старец рассказывал о великом его сане и о его духовных обязанностях, о том, как ему должно управлять своей обширной паствой, чтобы ни одна овца не погибла от нерадения или беспечности пастыря, и как он должен всех исправлять, наказывать бесчинников, которые подают соблазн прочим. Владыка рыдал, слушая его.

Архиепископ стал предлагать Даниилу деньги на его нужды и на масло для лампады, но он отказался. Когда они начали прощаться, владыка подал старцу просфору. Тот же, разделив просфору надвое, верхнюю часть оставил себе, а нижнюю вернул. От старца не скрылось, что в нижнюю часть архиепископ искусно вложил пятирублевую ассигнацию. Даниил сказал: «Владыка святый, на что мне деньги? Я их отнюдь не имею, пропитание получаю от рук своих, ты сам раздай, кому знаешь и кто имеет в них нужду. Равно и лампадку для чего мне иметь, когда в душе моей тьма? А когда бывает в душе моей свет, то кольми паче мне не нужна лампадка, ибо и без того светло и радостно».

В великих трудах ради Бога провел старец Даниил более тридцати лет. С этим-то тружеником батюшка Серафим был также в духовном общении. В доказательство приведем рассказ томской мещанки старицы Марии Иннокентьевны.

«Вот я, великая грешница, много по свету пространствовала, но без всякой душевной пользы. Раз пять была в Киеве, ходила и в другие российские монастыри и к святым мощам. Была и в Иркутске у святителя Иннокентия. Много слышала я доброго про старца Даниила, и вот по пути из Иркутска, бывши в городе Ачинске, зашла повидать и старца Даниила, принять от него благословение на будущее странствие. Он же, мой батюшка, взглянул на меня с самым гневным и сердитым видом и громким голосом упрекнул меня:

— Что ты, пустая странница, пришла ко мне? Я давно тебя ожидал, вот, будешь меня помнить!

А сам палкой грозил на меня. Я вся от страха затрепетала, чуть не упала, язык оцепенел, и не могу ни бежать, ни слова сказать, ибо знаю свою вину. Он же начал говорить следующее:

— Зачем ты бродишь по свету и обманываешь Бога и людей? Тебе дают деньги в Киев на свечку и на молебны, а ты их тратишь на свои прихоти.

И начал он обличать, что, мол, много станций ехала на подводах, нанимала их, тратя данные Богу деньги. А в таком-то месте вино пила и столько-то его купила. А в таком-то месте пустое празднословила. И так он, мой батюшка, рассказал мне то, что я и сама позабыла. Как будто со мной сам ходил и дела мои записывал. Я же стою ни жива ни мертва. Он сказал еще:

— Теперь уже полно тебе ходить по свету, ступай и живи в Томске. Питайся от своего рукоделия, вяжи чулки, а когда устареешь, тогда для пропитания собирай милостыню, да слушай же! Больше не ходи в Россию.