Читать «Семья Эглетьер» онлайн - страница 15
Анри Труайя
— Интересно, почему? — вмешалась Франсуаза.
— Насколько Аньес славная и преданная, настолько несносна эта особа, — поддержал сестру Даниэль. Надменна, как матадор на арене, и мизинцем не шевельнет, чтобы сделать хоть что-нибудь, помимо своей обязательной работы, а ровно в девять смывается, хоть гром греми. Серьезно, Маду, по-моему, если девять пробьет в тот момент, когда она подает сыр, она сунет блюдо кому-нибудь из нас, швырнет фартук на пол и удалится прочь, как рабочий на заводах Рено, когда останавливается конвейер.
— Ты преувеличиваешь, — засмеялась Кароль.
— Ничего подобного! Вспомни прошлую пятницу! У нас ужинали Дюурионы и Шалузы, и сладкое разносила Аньес! Будь я на твоем месте, я бы выставил эту Мерседес в два счета!
— Но она прекрасно гладит, чистоплотна, аккуратна, исполнительна…
— Как же! Вечно все перепутает! Когда я лезу в свой шкаф за бельем, то никогда не знаю, мои там вещи, папины или Жан-Марка. Почему-то ни одной пары трусов у меня не осталось! Чтобы не искать и не морочить себе голову, я купил две пары нейлоновых и сам их стираю!
— Отличная подготовка для будущего путешественника! — иронически заметила Франсуаза.
Кароль откинула назад голову и, слегка ущипнув себя за узенький подбородок, сказала:
— Можете говорить что хотите, мои дорогие, но Мерседес у нас останется. К тому же, если я ее уволю, мне никого не найти взамен. Разве что испанку, ни слова не знающую по-французски. А Мерседес уже семь лет живет во Франции!
— И уже целых два года у нас! — подхватил Даниэль. — Просто поразительно! Да, ничего не скажешь, она нас вымуштровала! Внимание! Смирно!
Он выпрямился, и в ту же минуту в гостиную вошла худая черноволосая горничная, с острым носом, тяжелыми веками и хмурым лицом.
— Кушать подано!
За столом Кароль пыталась оживить разговор вопреки присутствию горничной, которая двигалась с холодной и презрительной миной, словно по ошибке попала в общество, недостойное ее высокого происхождения. К обеду было обжаренное в сухарях мясо, холодный ростбиф и салат. Кароль соблюдала диету, и ей отдельно подали ломтик мяса, поджаренного без жира и соли, и вареные овощи. Она лениво ковыряла вилкой в своей тарелке.
— Мне бы следовало взять с вас пример, — сказала Мадлен, — но не хватает мужества.
— Я это делаю не столько ради талии, сколько ради здоровья. Стоит мне пополнеть, у меня сразу начинаются такие мигрени…
«Врешь, голубушка!» — решила Мадлен, сама не зная, почему. Кароль спросила детей, как они провели день, и Франсуаза принялась рассказывать о своих занятиях в Институте восточных языков.
— У нас такая неразбериха! Студентов оказалось вдвое больше, чем было предусмотрено, и они не знают, как нас разместить! Только сегодня мы познакомились наконец с преподавателем, который будет вести у нас русский язык. Он необыкновенный!
— Чем же? — спросила Кароль.
— Да всем! Во-первых, он русский, его зовут Александр Козлов. По крайней мере он поставит нам произношение. Это ведь самое трудное…
Франсуаза говорила с увлечением и, казалось, была тронута интересом мачехи к ее занятиям. Мадлен подумала, что была неправа пять лет назад, когда боялась, что дети отнесутся к Кароль враждебно. Они приняли ее, потому что она не старалась их завоевать. Может быть, она даже стала им ближе отца? И все же не Кароль они открывают душу. Мадлен не сомневалась, что здесь ее никто не заменил. Сидя за столом между племянником и племянницей, она с удовольствием вспомнила о доказательствах доверия, которые без всякого нажима только что получила от них обоих. Еще вчера она ни о ком не думала, а теперь на нее свалилось достаточно забот, чтобы заполнить ее одиночество на много дней и ночей. Франсуаза влюблена, Даниэль собирается в Африку!.. В волнении Мадлен схватила сигарету, извинилась и встала за пепельницей.