Читать «Сказки давнего времени» онлайн - страница 19

Когда Палунко отобедал, спрашивает его Царь Морской:

— Не хочешь ли ты, человече, еще чего-нибудь?

А чего может пожелать несчастный бедняк, богатства никогда не видевший? Но так как Палунко из-за дальности пути был голоден, то не мог он наесться отборными яствами и напиться питиями медовыми и говорить Морскому Царю:

— Уж коли ты спрашиваешь меня, Царь Морской, то хотел бы я получить порядочное блюдо вареной лебеды.

Удивился этому Царь Морской, но затем догадался, рассмеялся и говорить Палунке:

— Э, братец мой, дороговата у нас лебеда, дороже жемчуга и перламутра, потому что далеко от нас до лебеды. Но коли уж ты пожелал, то пошлю я русалку и принесет она тебе из того края лебеды. Но ты для меня еще три раза перекувырнись.

Необычайно доволен Палунко, потому что это для него совсем не тяжело. Вскакивает он на ноги легкие, и быстро собрались в чертоге и русалки и вся челядь, чтобы посмотреть на это чудо.

Разбежится Палунко по золотому песку, перекувырнется, как белка, искусно и один раз, и два, и три, а Морской Царь и вся челядь с громким смехом дивятся этому уменью.

Но милее всех смеялось некое дитя слабое; а был это царевич малый, как его в плясках и играх называли русалки. Сидит царевич в золотой колыбельке, в шелковой рубашонке. На колыбельке жемчужные бубенцы, а в руке у ребенка золотое яблоко.

Когда Палунко перекувырнулся, а царевич от всей души рассмеялся, оглянулся Палунко на него. Взглянул на царевича Палунко и остолбенел: это был его сынок, слабенький Влатко малый.

О, мгновенно это сразило Палунку. И представить себе он не мог, что это его сможет так поразить!

Нахмурился Палунко, рассердился, а немного разобравшись, подумал: «Посмотри на шалуна, куда он забрался, чтобы насладиться играми и проказами, а мать его дома от печали онемела».

Разгневался Палунко, не может ни себя ни сына видеть в этих чертогах; но не смеет ничего сказать, чтобы не разлучили его с ребенком. Решил он поэтому стать слугой при своем сыне, Влатке малом, думая: «Останусь же когда-нибудь я один на один с ребенком, напомню ребенку об отце и матери, убежим мы с ним; унесу я упрямца-сына, вернусь с ним к матери».

Так рассуждал Палунко и дождался таки дня, когда остался вдвоем с сыном, и шепнул он тогда царевичу: «Айда, сынок, бежим со мной, отцом твоим».

Но Влатко был еще ребенком совсем крохотным и так как долго пробыл в море под водой, то отца совсем забыл. Улыбнулся он, улыбнулся маленький царевич, и подумал: шутит Палунко — и толкнул Палунку ножкой:

— Ты не отец мой, ты шут, потому что перед Морским Царем кувыркаешься.

Кольнуло это Палунку в сердце, от обиды готов был он сгинуть. Отошел он и расплакался от обиды горькой. Собралась подле него челядь Царя Морского, и так один другому говорит:

— О, должно быть на земле он был настоящим вельможей, когда и среди такой роскоши плачет.

— Искренно говорю, был я таким же, как и Царь Морской. Имел я дитя, что мне в бороду цеплялось, жену, что про чудеса мне рассказывала, а лебеды, брат, сколько хочешь, не нужно было из-за нее ни перед кем кувыркаться! — говорить оскорбленный Палунко.