Читать «Ни с тобой, ни без тебя (сборник)» онлайн - страница 3

«Это мы еще посмотрим». Михайло прекращал разговор и уходил, посвистывая, – непробиваемый, жизнерадостный и непородистый, как дворняга.

Но был один человек, который буквально подскочил от ужаса. Старший брат Игорь. Он работал в секретном ящике. Это был особый высокопоставленный ящик. Тетка Галина засунула туда племянника с большим трудом.

– Замуж за иностранца? – взревел Игорь. – Ты хочешь сломать мою жизнь?

– При чем тут ты? – не поняла Алла.

– Меня выгонят с работы на другой же день. И больше никуда не возьмут. Кто будет кормить моих детей? Ты?

– Да какой он иностранец? Поляк…

– Меня не просто выгонят. Меня разжалуют, – уточнил Игорь.

– Но почему?

– Потому что я – носитель государственных секретов. У меня подписка о неразглашении.

– А я при чем?

– Я должен буду указывать в анкете, что у меня родственники за границей. А ты – ближайшая родственница. Родная сестра.

– У меня любовь, – упавшим голосом сказала Алла.

Игорь перестал орать. Проговорил спокойно:

– Я тебя умоляю. Хочешь, на колени встану?

Брат действительно встал на колени. Это было ужасно. Высокий, красивый, сильный брат, похожий на былинного Алешу Поповича, – и на коленях. Когда он орал, было легче.

В комнату вбежала Люська – жена брата с грудным ребенком на руках. Воткнула ребенка Алле и тоже грохнулась на колени. При этом зарыдала, взвыла, как пожарная сирена. Грудной ребенок проснулся и поднял крик, широко раззявив крошечный рот. Были видны его голые розовые десны. Беззащитный человечек. Даже нет зубов. Даже есть не может, только сосет молоко.

Алла стояла как столб среди стенающих родственников, по сути, самых близких людей, и понимала – это она автор их несчастья.

Брат – член партии, а партия не любит отступников. Его выгонят из партийных рядов, а значит – отлучат от кормушки. Посадить не посадят, а от корыта отгонят.

– Марек мой жених, – слабо сопротивлялась Алла.

– У тебя этих женихов еще будет воз и маленькая тележка. А брат у тебя один, – выкрикнула Люська.

Грудной перестал орать. Устал. Алла прижала его к груди. Она понимала: брату будет плохо, а ей с Мареком хорошо. Либо наоборот. Ей без Марека – плохо, а брату – хорошо. Надо было выбирать.

Алле было легче страдать самой, чем заставлять страдать других, тем более не посторонних, а близких.

Алла выбрала роль жертвы.

Помолвка расстроилась. Марек не понял – ПОЧЕМУ? Его снова оттолкнули на пике любви. За что? Что он сделал не так? В чем его вина?

…Какой-то брат. Ну и что? У Марека тоже есть брат. Какое это имеет отношение к любви?

Поляки – католики. Предпочитают Деву Марию, но ведь Мария и Христос – одна семья. Какая проблема?

Марек уехал страдать в свою Варшаву. А Алла страдала в Москве.

Умерла тетка. Подвела сердечно-сосудистая система. Тетка была еще не старая, семьдесят лет. Можно сказать: юность старости. Последние годы руководила Институтом марксизма-ленинизма. Единственно верное Ленинское учение. Кто бы сомневался? Но в последнее время Галина Васильевна стала замечать, что большевики семидесятых сильно изменились в сравненье с большевиками пятидесятых, а тем более – тридцатых годов. Во времена ее молодости это были убежденные, бескорыстные, свято верующие в свою правоту. А в семидесятые годы партию воспринимают как кормушку. Говорят одно, думают другое. Как червивые грибы: сверху замшевая чистота, а разломишь – белые черви.