Читать «Письма внуку. Книга вторая: Ночь в Емонтаеве.» онлайн - страница 3

Если я доживу до лета, то приеду в сказанные свои заказнички со своим внуком Андрюшею, из коего растет славный помощник, и, конечно же, зайду, как всегда, к Вам. А пока узнайте в отделе культуры, будет ли, наконец, в городке музей, для коего я уже приготовил изрядную серию своих экологических художеств, и пусть они мне позвонят, ибо о городке том — большая часть моей книги; за это беспокойство я буду Вам превесьма обязан.

Из Новосибирска, 25 марта 1994 года, в пятницу.

С глубоким к Вам уважением и большим приветом ко всем землякам —

Виктор Степанович.

На обороте:

Директору Исилькульской районной библиотеки Омской области Вере Ивановне Шеховцовой, высокоуважаемой.

Жалею я весьма, что не способен Слагать свои творения стихами — Особенно вот эти «Письма внуку», Которые, пока творил их, лёжа, Сибирскими предолгими ночами, — Просились быть написанными только Стихами, а не прозой надоевшей. Увы, мне тайны рифм, простецких, Остались недоступными поныне… Всю жизнь свою завидуя поэтам, Пытался стихотворствовать, но тщетно: Не мог осилить даже пары строчек, Сложив их так, чтоб без ущерба делу Они бы срифмовались мало-мальски. Биолог я, учитель, и художник, И слесарь, и эколог, и механик, Естествоиспытатель, и прозаик, Но — не поэт! И с этим примириться Приходится с великим сожаленьем: Пегас — крылатый конь небесный, Извечно всех поэтов вдохновлявший, — Остался для меня созвездьем древним, На небесах осенних — да и только. Хотя — как знать? О гнусных негодяйствах, О смерти, об отвратнейших распутствах, О лагерях, о тюрьмах премерзейших, Да чтобы вперемежку со священным С Природою, Искусством и Любовью, Стихами слить в одной произведенье — Не вышла б ведь единая поэма, Пусть даже был бы я и стихотворцем. И, если тот отрезок жизни краткий, Что изложил я в «Письмах» скучной прозой, Окажется хоть в чем-то интересным Читателю, осилившему книгу — Я буду этим превесьма доволен!

Рукопись, что Вам передаю, я одолел быстрее первой, хотя она прегораздо толще таковой, и окончил в самом начале октября прошлого года; я бы послал Вам её много раньше, но в ночных своих каракулях никто кроме меня не разберётся, и мне пришлось снова сесть за свою пишущую машинку — трофейный немецкий «Идеал», старенький, каковая работа по перепечатке заняла много больше времени, нежели чем само сочинение. Задержка получилась ещё и потому, что для перепечатки рукописи хотя бы в пяти, под копирку, экземплярах нужно было добыть изряднейшую пачку сносной бумаги, да не одну, каковая писчая бумага нынче так неимоверно вздорожала и стала почти недоступной, как выделанный папирус для египетского беднейшего раба эпохи Древнего Царства, и потому мне, как писателю, стыдно сознаться, что даже бумага, в нужном количестве, не говоря о многом прочем, стала великой проблемой. Но выручили некой предобрые люди, о каковых будет непременно написано в нужное время. Из-за сказанных причин рукопись передаю Вам с изрядным, против обещанного срока, опозданием, за каковое, как я за мелкий мой почерк, коим начертано вот это «сопроводительное» моё к Вам письмо, прошу меня простить великодушно.