Читать «Здравствуй, нежность» онлайн - страница 19

Несмотря на то что кузов придавил нижнюю часть ее тела, мать все же удалось извлечь из-под машины. Ее состояние было настолько серьезно, что врачи поначалу даже не осмеливались везти ее в госпиталь города Корбея, расположенный в двадцати пяти километрах от места происшествия. О случившемся сообщили ее брату Жаку, сестре и родителям. В госпиталь вызвали священника, который провел матери первое (но не последнее) соборование. По прибытии Жак Куаре понял, что госпиталь был недостаточно хорошо оснащен медицинским оборудованием, а жизнь его сестры висела на волоске. Он наотрез отказался признать сбивчивый диагноз врача — мысль о том, что Франсуаза может умереть, казалась ему невероятной. Тогда он взял телефон и поднял на ноги всех своих знакомых, использовал все свои связи для того, чтобы немедленно перевезти сестру в Париж и там госпитализировать. В итоге ему удалось получить машину «Скорой помощи» в сопровождении двух мотоциклистов из Национальной полиции. Именно благодаря им мать доставили в столицу быстрее, чем предполагалось. Впрочем, когда ею непосредственно занялись врачи из клиники Майо, что в Нейи, она уже была при смерти. Но действия брата оказались оправданными: расчистив трассу Корбей — Париж (шаг в то время недопустимый и дерзкий), полицейские мотоциклисты спасли моей матери жизнь.

Мать держала меня в неведении относительно той истории с полицейскими, так что о ней я узнал намного позднее, из третьих уст: волею случая и усилиями мотоциклистов мать была спасена буквально в самый последний момент. Поэтому ее далеко нелестные суждения о полиции могут показаться несколько несправедливыми. Но я могу предположить, что стычка с блюстителем порядка в туннеле Сен-Клу (случившаяся пять или шесть лет спустя) вполне может послужить объяснением этой враждебности. Теперь я лучше понимаю тот страх, который она испытывала, когда в возрасте пяти-семи лет я отвечал, кем хочу стать в будущем. Дело в том, что тогда в моей короткой жизни не было ничего более удивительного, чем рев моторов полицейских «БМВ» в сочетании с пронзительным завыванием сирены. Да-да, я действительно хотел стать мотоциклистом Национальной полиции. Впрочем, тогда я довольно быстро осознал, что мои планы на будущее обречены на провал. Каждый раз, когда я отвечал на вопрос: «Кем ты хочешь стать?», мать ждала, пока нас оставят одних, и с самым серьезным видом говорила мне: «Дени, ты можешь быть кем угодно, но ты никогда не станешь полицейским. Это исключено!» Эти неоднократные предупреждения она произносила с особой торжественностью, я бы даже сказал, напускной важностью, совершенно ей не свойственной. Но поскольку я чувствовал, что мать относится к этой теме чрезвычайно серьезно, а также потому, что я прежде всего хотел ей угодить, мне пришлось отказаться от моей детской затеи.

Лечение и многочисленные травмы приносили ей в госпитале невообразимые страдания. Иногда боль была настолько сильной, что врачи прописали ей новый тип морфина «R 875», или пальфий, который был в пять раз сильнее, чем предшествующий ему аналог. Это вещество было синтезировано в 1950 году бельгийским ученым Полем Янсеном и быстро зарекомендовало себя как эффективный анальгетик. О жутких последствиях его употребления тогда еще никто не знал. После почти двух месяцев лечения этим наркотиком мать уже не смогла от него отказаться. Зависимость оказалась настолько сильна, что ей пришлось употреблять его всю оставшуюся жизнь.