Читать «Нерон» онлайн - страница 33

Сила цезаря — в государстве, им управляемом, но государство без цезаря — тело без головы, обезглавленный труп. Такого отождествления принцепса и Римской державы до Сенеки не было, да и быть не могло. Английский историк Мириам Гриффин справедливо отметила, что данная идея Сенеки противоречила той идеи власти, которую провозгласил Нерон, тем же Сенекою наученный, перед сенатом: власть исходит от сената римского народа, и принцепс, высшее лицо, власть эту с сенатом и разделяет. Новая трактовка власти принцепса напоминает понимание царской власти в мире эллинистических государств. Греческие трактаты на эту тему были, конечно же, прекрасно знакомы Сенеке. Нерону, явному эллинофилу, такой новый взгляд мудрого наставника мог быть только симпатичен.

Конечно, едва ли во взглядах на государственную власть у Сенеки за пару лет, прошедших со времени провозглашения Нерона принцепсом, произошли столь серьезные изменения. Обучая Нерона провозгласить в сенатской курии почтение к традиционным римским представлениям о природе высшей власти, Сенека старался обеспечить молодому цезарю доверие сената и любовь римлян, без которых правление не могло успешно начаться. Теперь, когда власть Нерона выглядела прочной, а в трагической истории с Британником молодой владыка Рима, что называется, показал зубы, надо было дать истинное теоретическое обоснование властным возможностям принцепса, каковыми они были на деле. Не забывал Сенека и о своей собственной роли при молодом цезаре. В трактате «De Clementia», как справедливо пишет Мириам Гриффин, «он убеждал высшие слои общества признать, что власть цезаря абсолютна и что он хорошо подготовлен и обеспечен хорошими советами». Им, Сенекою, подготовлен и его мудрыми советами обеспечен.

Едва ли трактат Сенеки, отражавший прежде всего действительное положение дел в государстве, реальные возможности и понимание обязанностей высшей власти в Империи, был специально направлен против Агриппины. Но те грозные предупреждения, что содержались в нем в адрес возможных противников принцепса, били и по ней.

Судьба Агриппины

Рок, судьба, неотвратимость предназначенного свыше занимали огромное место в мыслях и представлениях людей античной эпохи. Рок выступал в роли высшей силы, перед его неотвратимостью были бессильны даже сами бессмертные боги. Вспомним, при осаде Трои ряд богов сочувствует вовсе не ахеянам, но троянцам. Среди них сам бог Солнца Аполлон, однажды даже вмешательством своим спасающий троянцев от меча Ахиллеса, — он принял облик молодого воина-троянца и заставил грозного сына Пеллея преследовать себя, отвлекая его от стен Трои. Когда Ахиллес обнаружил, что понапрасну гнался за проведшим его божеством, ему оставалось только бессильно негодовать. В другой раз, когда Ахилл ринулся на сына Приама, троянского царевича Гектора, то Аполлон, подоспевший на помощь, окутал Гектора мраком. Трижды Ахилл бросался на Гектора, но поражал своим копьем только мрак. Но Аполлон не может изменить судьбу ни Трои, ни славного троянца Гектора. Они обречены на гибель самой судьбой, и потому Ахиллу суждено сразить на поединке Гектора, а самой Трое пасть. Сам владыка боев Зевс не принимает жертв троянцев, когда они ему их посвящают. Он знает: судьба обрекла Трою на гибель и даже боги, даже он сам, главный из них, здесь бессильны. Потому ветер подхватывает струи дыма от жертвенных костров троянцев и относит их прочь.