Читать «Волгины» онлайн - страница 468

Командующий перешел к анализу ошибок некоторых командиров в минувших боях, предостерег от их повторения и пожелал успеха.

Алексей вышел с совещания еще более собранным. Он чувствовал новый, небывалый прилив сил.

К нему подошел Богданыч. На лице его светилось полное удовлетворение.

— Ну, начподив, зашагаем опять вперед, а? Дорога предстоит большая и долгая… Доволен?

— Еще бы, — взволнованно ответил Алексей.

— Ах, волк его, Гитлера, заешь, наступать охота, — простодушно, с какой-то ребячьей непосредственностью сказал Богданыч и хихикнул: — Едем домой, Алексей Прохорович. Скорей едем…

И Богданыч, взяв Алексея под локоть, потянул из штабного подземелья наверх, откуда победно струился жаркий и веселый солнечный свет.

Часть восьмая

1

Тихая, перемежавшаяся теплыми дождями, пришла осень. Леса стояли в янтарно-багряном уборе, как будто сказочный великан развесил всюду узорчатые ковры. Медленно опадали сухие, словно покрытые желтым лаком листья, густо устилая лесные дороги. По дорогам, шелестя мягким лиственным покровом, катились бесконечные вереницы грузовиков и орудий; с лязганьем и рокотом тянулись, как звенья гремящей цепи, колонны танков — туда, на запад, все дальше и дальше к манящей синеющими далями родной, покинутой два года назад земле. Веселое, как майский гром, эхо большого похода разносилось по лесам… Советские войска шли по земле Белоруссии.

Подоткнув за пояса захлюстанные полы шинелей, бодро шагали солдаты, не чувствуя тяжести оружия и амуниции. Обгоняя пехоту, вели свои машины всегда озорные шоферы, двигались фургоны медсанбатов, армейских госпиталей и всевозможных тыловых частей.

Попрежнему вспыхивали впереди бои, но неприятель уже не мог оправиться после Курской битвы и, яростно огрызаясь, оказывая у отдельных оборонительных узлов отчаянное сопротивление, отступал все дальше и дальше. Ломая его оборону, советские войска неутомимо, шаг за шагом, продвигались вперед. Уже в начале октября они переправились через Днепр и закрепились на правом берегу, юго-западнее Гомеля. Пал оборонительный узел немцев у Речицы. Правое крыло советских войск охватывало Гомель с севера. В конце ноября Гомель был освобожден, и гвардейская дивизия Богданыча подошла к Днепру у Жлобина…

Опять перед Алексеем Волгиным раскрылись знакомые, орошенные слезами и кровью места, те самые, по которым два с лишним года назад он уходил вместе с отступающей армией на восток…

Алексей вдыхал запах белорусских лесов, полей. С волнением всматривался он в карту, читал знакомые названия городов — Бобруйск, Осиповичи, Минск, Барановичи. Города эти лежали теперь совсем близко. Там, за Жлобином, куда готовила новый удар Советская Армия, находилось село, которое все чаще рисовалось в его воображении; во всяком случае это были те места, где Алексей мог предпринять поиски сына… Все напоминало здесь о пережитом в 1941 году. Вот выжженная до корня деревня… Не сюда ли, на головы женщин и детей, сыпались фашистские бомбы? Не здесь ли заживо погребены сотни мирных людей? А вот переправа! Как она похожа на ту, у которой он наводил порядок тогда, в первый тяжелый день войны. А вот дорога, та самая дорога, по которой он шел в августе позапрошлого года!