Читать «Волгины» онлайн - страница 42

Может быть, поэтому они сначала чувствовали себя в П., как в гостях. Им все еще думалось, что настоящий дом их там, на Кавказе или на Дону, а здесь только временная остановка в затянувшемся путешествии. Они так и говорили: «Вот у нас, дома, было так-то или то-то…», «как-то там теперь дома?»

И большой радостью для них были письма от родных — от Александры Михайловны, Прохора Матвеевича, Виктора и Тани.

Эти письма читались с жадностью, как вести из другого, более близкого и светлого мира.

Несмотря на недомогание и слабость, Кето отваживалась читать для населения в клубах и школах лекции по истории Советского Союза. Это отвлекало ее от мысли о предстоящих родах. Собрания, на которых она выступала, были очень многолюдными, особенно много бывало женщин. Их жадно раскрытые глаза, тишина во время лекции необычайно волновали Кето.

«Надо, чтобы здешние люди все знали о нашей стране, о нашей жизни и сами поскорее научились ценить ее», — думала Кето и кропотливо собирала факты, готовясь к новой лекции. Но работать с каждым днем было все труднее: она быстро уставала, и однажды после доклада ее, почти бесчувственную, вынесли из зала. После этого лекции Кето прекратились. Но она продолжала заниматься дома, тайком от Алексея, подбирая материалы для будущей работы: «Положение белорусской женщины в районах бывшей панской Польши».

2

После затянувшейся холодной весны наступили теплые, временами жаркие дни; светлые, погожие, они угасали медленно, как огромные степные пожары при безветрии.

Над городом, будто застыв в чистой, промытой недавними дождями небесной лазури, незаметно для глаза плыли сверкающие на солнце, как горы взбитой пены, высокие облака. В центре города было душно и пыльно, а на окраине, где жили Алексей и Кето, покоилась какая-то особенная захолустная дремотная тишина, изредка прерываемая доносившимися с вокзала свистками паровозов, дуденьем стрелочных рожков и звяканьем вагонных буферов.

Жизнь Алексея Волгина и его жены с каждым днем приобретала на новом месте привычную размеренность. Алексей руководил постройкой новой железнодорожной ветки километрах в сорока от Н. Строительство было спешное, и Алексей работал с небывалым напряжением.

Уезжал он ранним утром на автомобиле, а возвращался около полуночи, усталый, голодный, с потемневшим от пыли, сердитым лицом.

В десять часов вечера он звонил со строительства по телефону и незнакомым холодноватым голосом сообщал, что выезжает домой. Это было сигналом для приготовлений к позднему ужину. Домработница Стася, бойкая девушка-полька, готовила на веранде стол, ставила медный, с помятым боком самовар, большой глиняный кувшин с топленым молоком и такую же громадную чашку с клубникой, от которой пахло переспелой дыней.