Читать «Волгины» онлайн - страница 33

Что-то блеснуло на одной из улиц, словно кто подставил под солнечный луч маленькое зеркало, и ослепительный зайчик остро резнул по глазам. Что это? Стеклянная крыша? Окно трамвая?

На высоте двух тысяч метров Виктор подумал: «Пора», — и, наливаясь знакомым чувством напряжения, как гимнаст перед тем, как проделать сложное упражнение, и с некоторой неуверенностью в послушности самолета, упруго нажал на левую педаль ногой, одновременно дал ручку влево. Самолет плавно свалился на левое крыло, перевернулся и на какую-то долю секунды повис вверх колесами. Это положение могло быть самым неприятным, если бы продолжалось долго, но, заняв на мгновение какую-то одну точку, машина в следующий миг уже изменила положение и, опуская нос вниз, стремительно понеслась вертикально к земле.

Чувство величайшего напряжения и тяжести во всем теле, ломоты в висках и спазм в горле слилось с испытанным не раз приятным замиранием сердца, которое так хочется продлить каждому пилоту при вхождении самолета в пике.

Но по той же механической привычке рука уже проделала нужное движение, и «уточка», набирая скорость, устремилась по горизонтали. Виктор вздохнул, как после глубокого ныряния. Город снова закаруселил внизу, осиянный солнцем.

Вслед за одинарным переворотом через крыло — первой фигурой, которую любил делать Виктор, он выполнил петлю и бочку. Самолет слушался, и уверенность в себе незаметно рождала в Викторе чувство азарта. Он знал: за ним следят Федор Кузьмич и все, кто был на аэродроме, следит кто-нибудь на улицах города, и ему захотелось проделать на прощание что-нибудь такое, отчего ахнул бы сам Федор Кузьмич.

С этим ребячьим желанием, свойственным каждому летчику, Виктор стал стремительно набирать высоту.

…Федор Кузьмич, двое инструкторов и ученики аэроклуба, запрокинув головы, неотрывно всматривались в небесную синеву. То понижаясь до характерного рокота, то звеня туго натянутой струной, пел в небе мотор, и маленький, похожий на голубя самолет, поблескивая на солнце крыльями, выписывал фигуры.

— Чисто делает, — сдержанно и не без гордости заметил Федор Кузьмич.

— Переворот вправо вяловат. Ручку недобрал, — критически подсказал высокий, долговязый инструктор.

— Ну, это как сказать, — ревниво вступился за своего питомца Федор Кузьмич. — Стоп. На петлю пошел… Ах, сукин сын. Жмет-то как. А? Здорово. Ай да Волгарь!

— Завалит. Завалит. Сорвется в штопор, — вытягивая шею и зачем-то приподнимаясь на носках, назойливо и мрачно предрекал долговязый инструктор.

Уже после того, как самолет описал правильную, казавшуюся такой легкой со стороны петлю, до слуха стоявших на аэродроме людей донесся смягченный расстоянием рев мотора, сменившийся чуть слышным рокотом, затем протяжным, повышающимся воем при выходе из пике.