Читать «Волгины» онлайн - страница 2

Прохор Матвеевич тайком от Александры Михайловны в ожидании гостей уже пропустил бокальчик, и это еще больше подняло его настроение. Он остановил в прихожей жену и, обняв ее полную талию, спросил:

— Ну, Сашенька, у тебя все готово?

— Осталось последний пирог из духовки вынуть.

Александра Михайловна внимательно посмотрела на мужа добрыми серыми глазами, укоризненно спросила:

— А ты уже клюнул без сынов-то, не дождался? Терпения нету?

— Одну рюмочку, Саша. Ведь до Нового года еще целых два часа, — стал оправдываться Прохор Матвеевич.

— Ты бы лучше с сыновьями посидел, а то разъедутся — и не наглядишься на них, — сказала Александра Михайловна.

— Я их теперь неделю не отпущу. Теперь-то я уж на них отыграюсь, — шутливо погрозил Прохор Матвеевич.

Из комнат докатился мужской хохот, звуки патефона.

— Иди, Проша, — спохватилась Александра Михайловна, — мне надо еще кое-что приготовить, да и стол пора накрывать.

— Ну, как ты? Довольна, что сыновья съехались?

— А какая мать недовольна, когда видит возле себя своих детей? Вот только от Павлуши я совсем отвыкла. Здоровенный такой, и уже седина на висках. А ведь, кажется, только вчера на руках его носила. Он и тогда, еще пузанок был, руки надрывал. А теперь сядет — стул трещит…

Прохор Матвеевич засмеялся.

— Здоров, что и говорить. Степным воздухом дышит да солнышком умывается…

— А Витенька, тот еще совсем мальчик, — вздохнула Александра Михайловна.

— Любимчик твой, — усмехнулся старик.

— Тоже выдумал! — обиделась мать. — Для меня все любимчики: какой палец ни обрежь — больно.

За дверью послышались легкие, быстрые шаги. В прихожую впорхнула Таня.

— Мама, почему ты ушла? Там гости скучают, а ты…

Она застыла на месте, Широко раскрыв иссиня-серые глаза и вопросительно глядя на отца и мать.

— Папа, ты чего забрался сюда? — обратилась она к Прохору Матвеевичу. — А с гостями кто будет заниматься?

Тонкая и гибкая, как лоза, в светлом платье, еле достигавшем узких коленей, она затормошила старика, чмокнула его в щеку, смахнув неосторожным движением с вешалки чью-то шапку, и убежала. Прохор Матвеевич поднял с пола шапку; покачав головой, пошел вслед за дочерью.

Молодежь во главе с Таней, взявшей на себя роль молодой хозяйки, расположилась в комнате Алексея, — в ней он жил еще в студенческие годы, теперь здесь была спальня Тани.

Остальные сидели в небольшом залике, — Прохор Матвеевич по старой привычке называл его горницей. Здесь устраивались редкие семейные торжества. Глаза гостей все чаще обращались к пожелтевшему от времени циферблату стенных часов.

Все сидели чинно, и разговор не клеился. Павел отвел отца в соседнюю комнату, сказал приглушенным басом:

— Слушай, батя, не пора ли начинать в самом деле? У меня уже в горле пересохло.

— Да я и сам непрочь. Но, видишь, мать выдерживает. Дисциплина.

— Ох, батя, и у тебя дисциплина, — вздохнул Павел, — А я думал, ты без всякой дисциплины живешь — по старинке.

— Нет, сынку, ошибаешься, — улыбнулся старик и бережно поправил на груди сына орден «Знак почета». — Ты меня к старикам не причисляй. Я на фабрике…