Читать «Море имен» онлайн - страница 6

На курносое лицо Леньки тенью легли печаль и тревога.

– Алик, – сказал он. – Ты это… Неужели Иньку правда в другой класс? Как же мы тогда будем? Мы же всегда вместе.

Луша заскулила, глядя на Алея так, будто что-то понимала в разговоре.

– Нет, – хмуро ответил Алей. – Если Иней сам не захочет – никто ничего не сделает.

– Он не хочет! – встрепенулся Комаров. – Не хочет!..

– Да знаю я, – Алей вздохнул. – Я с дядей Левой поговорю, Лень. Тоже мне, нашел маленького, обижать можно.

– Да! – Ленька задохнулся от возмущения. – Тоже мне!.. Алик, а…

– А ты не шуми, – сказал Алей, не глядя на него. – Ты не доставай Иньку с этим, ладно? Видишь же, как он переживает.

– А я говорю – ерунда все! – завел старую пластинку Комаров.

– Нет, не ерунда.

– Ага. Я знаешь, что решил? Я решил, если его в другой класс переведут, я папку попрошу, чтоб меня тоже перевели! Чтоб меня тоже постригли!

– Тьфу на тебя…

Ленька замолчал и несколько минут терся рядом тихо, понурый. Луша поскуливала и совалась под руки то к хозяину, то к Алею, но на нее не обращали внимания.

Набежали белые облака, застили солнце. Лес загудел под ветром, клонясь над пригорками и оврагами. Пронеслась машина, ярко-алая, красивая, как бабочка, – и снова все стихло. Алей подумал, что автобуса тут ждать – дело безнадежное, пешком дойти куда быстрее… Даже хорошо, что так: размяться можно после работы…

За плечом раздумчиво засопел Комаров.

– Знаешь, Алик, – сказал он, – а я всегда мечтал, чтоб у меня такой брат был, как ты.

Алей фыркнул.

– Ну тебя совсем. И вообще, у тебя сестра есть.

– Она мелкая еще, – Ленька смешно сморщил нос, – и глупая.

Алей улыбнулся.

– А ты умный. Вот и будь сам старшим братом. Большим и классным.

Комаров засмеялся.

– Ага, – кивнул он. – Буду.

* * *

Остались за поворотом новенькие высотки. Вдалеке, в проплешине между купами берез замелькали вагоны электрички, – приглушенный шум донесся с запозданием. Сильнее прежнего застонал ветер. Мимо все-таки прошел полупустой автобус, обогнав Алея на полпути от метро до дома. Алей проводил автобус равнодушным взглядом. В такую погоду погулять – одно удовольствие…

«Хорошо, что я Клена встретил, – сказал он сам себе. Было грустно до горечи, от утреннего радужного настроения не осталось и следа. – Инька молчун, ничего сам не расскажет, а мама… связалась она с этим! Если б я знал, господи. Я ведь ей сам говорил – выходи замуж, не хорони себя, ты молодая, он тебя любит… Она же прямо расцвела. Так хорошо было. А теперь вот Инька».

Клен наконец распрощался и отправился своей дорогой: ему пора было домой, обедать.

Алей дошел до своей остановки, сел на скамью под прозрачным навесом и вздохнул.

…Район Пухово делился на старый и новый: в Новом Пухове были многооконные высотки, супермаркеты, фитнес-центры и аквапарк, в Старом – дряхлые пятиэтажки, огромные темные скверы и тишина. Раскидистые деревья поднимались выше крыш, а переулки были так пустынны, что казалось, даже здешние гаражи брошены хозяевами и стоят-ржавеют просто так.

В Старом Пухове жили Обережи. Сорок лет назад там дали квартиру бабе Зуре, Лазури Искриной, геологу по первому образованию и переводчице с монгольского – по второму. Щекастая, крепкая, неунывающая Лазурь в одиночку подняла сына, приютила в тесной квартирке невестку, увидела первого внука и всего года не дожила до рождения второго… Через неделю после похорон пришло письмо: дед Алея на склоне лет отыскал свою юношескую любовь.