Читать «Гордость Алоизия Пенкберна» онлайн

Джек Лондон

Гордость Алоизия Пенкберна

I

Дэвид Гриф обладал большим чутьем ко всему, где пахло приключением. Он всегда был готов к тому, что из-за ближайшей кокосовой пальмы предстанет пред ним что-нибудь неожиданное. Тем не менее при взгляде на Алоизия Пенкберна он не ощутил никакого предчувствия. Встретились они на маленьком пароходе «Берта». Предоставив своей шхуне идти за ним вслед, Гриф решил совершить на «Берте» короткий переезд от Райатеи до Папеэте. В первый раз он увидел Алоизия Пенкберна, когда этот джентльмен, уже несколько навеселе, молча сидел за коктейлем в крошечном буфетике, находившемся около парикмахерской. И когда полчаса спустя Гриф вышел из парикмахерской, Алоизий Пенкберн все еще торчал в буфете и все еще пил.

Нехорошо человеку пить в одиночестве, и Гриф быстро, но внимательно оглядел Пенкберна. Он увидел молодого человека лет тридцати, хорошо сложенного, с правильными чертами лица, чисто одетого, — словом, «джентльмена», применяя общепринятое определение. Но по некоторым черточкам неряшества, по дрожанию руки, когда он наливал рюмку, по нервному миганию глаз Гриф прочитал в нем несомненные признаки хронического алкоголизма.

После обеда Гриф снова встретился с Пенкберном, на этот раз на палубе. Молодой человек, цепляясь за перила и заливаясь пьяными слезами, смотрел на смутные очертания мужчины и женщины, разместившихся на двух тесно сдвинутых палубных креслах. Гриф заметил, что мужчина охватил рукой стан женщины. Алоизий Пенкберн смотрел на них и плакал.

— Не стоит горевать об этом, — сказал сочувственно Гриф.

Пенкберн взглянул на него и залился горькими слезами из глубокой жалости к самому себе.

— Это тяжко, — рыдал он. — Тяжко, тяжко! Этот человек мой управляющий. Я его нанимаю. Я плачу ему хорошее жалованье. И вот как он его зарабатывает.

— Если так, то отчего же вы не прекратите это?

— Не могу. Она отнимет у меня водку, ведь она сиделка при мне.

— Прогоните ее и пейте, сколько влезет.

— Не могу. У него все мои деньги. Если я это сделаю, он мне не даст и шести пенсов на водку.

Возможность такого несчастья вызвала новые потоки слез. Гриф был заинтересован. Вот так положение! Ничего похожего на это ему даже никогда и в голову не приходило.

— Они наняты, чтобы заботиться обо мне, — продолжал безудержно рыдать Пенкберн, — предохранять меня от пьянства. И что же они делают? Заткнули всем рты и предоставили мне напиваться хоть до смерти. Это неправильно. Говорю вам, неправильно! Их как раз для того и послали со мной, чтобы не давать мне пить, а они предоставляют мне напиваться как свинье, лишь бы я оставил их в покое. А если я жалуюсь, они угрожают не давать мне больше ни капли. Что я могу сделать, черт меня побери? Пусть моя смерть падет на их головы, вот и все. Пойдемте-ка вниз со мной — выпьем.

Он отнял свои руки от перил и сейчас же упал бы, если бы Гриф не поддержал его. Внезапно он преобразился, как-то окреп, его подбородок воинственно выдвинулся вперед, и суровые огоньки засверкали в глазах.

— Я не позволю себя уморить. И они спохватятся. Я им предлагал пятьдесят тысяч — разумеется, не сейчас, а со временем. Они смеялись. Они не знают. Но я-то знаю кое-что! — Он что-то нащупал в кармане своего пиджака и вытащил какой-то предмет, который блеснул в полумраке. — Они не знают, что это за штука. Но я-то знаю! — Он посмотрел на Грифа с внезапной подозрительностью. — Ну что же, поняли вы что-нибудь из моих слов? Я спрашиваю вас: поняли?