Читать «Чудом рождённый» онлайн - страница 151

— А в чем будет мое дело?

— Отобрать земли у баев и отдать их беднякам.

Абдыразак вопреки своим привычкам встал с места, начал ходить по комнате.

— Но ведь меня не знают в аулах.

— Не беда. Подожги лес — прославишься. Возьми аул, который знаешь.

— Да я только свой и знаю.

— Прекрасно!

Абдыразак молча постоял у окна, потоптался у холодной железной печки, еще с зимы отдававшей едким запахом масляной краски, потом резко обернулся к Атабаеву.

— Ставлю одно условие: я подготовлю новый земельно-водный раздел в Конгуре по вашим указаниям, но к концу работы вы лично приедете в аул.

— Идет!

Атабаев вызвал к себе Хаджи и объвил:

— Вот председатель Конгурской сельской комиссии. Познакомь его со всеми материалами.

В священном саду ахуна

…Обманчивый день поздней осени стоял над Контуром. Знойное солнце сморило даже забытого с поклажей ишака в яблоневом саду. Но вдруг порывы ветра посыпали с деревьев яблоки, и скрученные желтые листья с шуршанием помчались по земле. Абдыразак сперва сидел, потом покойно улегся на подгнившей скамейке в саду.

Он знал, что ночью Атабаев звонил в сельсовет, сейчас он приедет. Там, на площади у конторы, уже собираются на сход аульчане. Пора кончать, пора подписывать акты — он целый месяц провел в ауле. И вот — земля отдана тем, кто на ней работает. А если ничего не решили с проклятым садом, то что ж, он часок-другой подремлет на скамейке, пусть пораскинет мозгами глава правительства.

Старый фруктовый сад — родовое поместье Оразмухаммед-ахуна, проклявшего своего сына… Тут между деревьями Абдыразак гонялся за мальчишками, радуясь, когда удастся ловко влепить кому-нибудь в щеку перезревший персик, тут навсегда поссорился с отцом.

В детстве не было у Абдыразака товарищей ни в школе, ни в ауле, а дружил он только с сыновьями садовника— вялым, медлительным Лоллуком и вертлявым, юрким, насмешливым Тарханом. Этим ребятам не пристало учиться в школе, они помогали в саду своему отцу.

Абдыразак околачивался около них с утра до вечера, бывало даже обедали вместе, расположившись в абрикосовых кустах с чашкой плова и поджаристым чуреком. Оразмухаммед-ахун, занятый толкованием корана, не слишком приглядывался к забавам сына, пока тот был маленьким. Иное дело — подросток. Когда ахун однажды увидел Абдыразака, играющего в альчики с сыном садовника, он подозвал его к себе и спросил:

— С кем играешь?

— С Тарханом, — простодушно ответил Абдыразак.

— Учишься воровать?

— Разве он ворует?

— Его отец тайком продает фрукты из сада. Тебя это не касается, и ты не должен об этом говорить.

— Почему? Обязательно спрошу у Лоллука.

— Это лишнее. Но ты не будешь подходить к этим детям, не будешь с ними разговаривать. И пусть они к тебе не подходят. Понятно?

— Нет. Непонятно. Значит, я не должен играть?

Оразмухаммед-ахун снисходительно посмотрел на сына.

— Нужно знать, с кем играешь, — сказал он. — Играй с сыном Байрам-хана, с сыном Баллы-бека, с сыном Мурад-бая.

— Я не люблю их. Я хочу играть со своими товарищами.

— Не будешь с ними играть.

— Буду.

— Только попробуй еще раз об этом заикнуться! — Ахун погрозил сыну кулаком.