Читать «Страсти по Юрию» онлайн - страница 16

— Семенов сказал мне вчера, не прямо, конечно, но он намекнул, что меня не сегодня завтра исключат из Союза, а потом предложат уехать. Сценарий простой и известный. Нам нужно жениться, а то ты не сможешь поехать со мной.

Он увидел, как она побледнела, потом закусила губу, но сдержалась: ее кольнуло то, как он сказал: «не сможешь поехать со мной». Как будто он представляет себе возможность уехать и без нее!

— Для того, чтобы оформить наш брак, — и она вопросительно и испуганно взглянула на него, — ты должен расторгнуть свой брак, и тогда…

— Она, — сказал он так, как всегда говорил с ней о жене: никогда не называя Арину по имени, а только «она», — она готова развестись хоть сегодня, но сегодня уже поздно, все закрыто. Ну, завтра.

— Еще бы! — У Варвары слегка раздулись ноздри. — Еще бы! Теперь ведь с тобою опасно! Зачем ты там нужен?

— А здесь? — пробормотал Владимиров.

Варвара всплеснула руками.

— А здесь? Как ты смеешь! Пойду на край света! В тюрьму? Пусть в тюрьму!

— Нет, лучше давай: в рудники, — грустно пошутил он и притянул ее к себе.

Она села к нему на колени и обеими руками обхватила его за шею.

— Я знаю, что очень тебя веселю. Да смейся себе на здоровье!

Владимиров зарылся лицом в ее волосы.

— Какое там: смейся? Я сам потону и вас потащу за собою…

Варвара вспыхнула от того, что сказал «вас», то есть опять соединил ее и семью, забыв, что семьи больше нет, есть только она. Владимиров подошел к окну, раздвинул тяжелые шторы и всмотрелся в незнакомые очертания домов напротив. В одном из окон горел такой яркий красный свет, как будто бы в комнате развели костер, и от этого красного огня стало еще тревожнее на душе. В большой спальне, где все было накидано и набросано, но пахло духами и свежестью простыней, Варвара, оборачиваясь и сияя на него глазами, перестилала большую постель и, когда он сказал, что смертельно хочет спать, быстро погасила большой свет, оставив только ночник в виде божьей коровки, одна черная крапинка на теле которой была в сто раз больше любой существующей божьей коровки, и Владимирову пришло в голову, что божья коровка такого размера появится, если случится война со всеми ее водородными бомбами.

Во сне он увидел, что Арина протягивает ему ручное зеркало и говорит: «Смотри». Он смотрит, но зеркало, ставши большим, отражает все, что есть в комнате, и даже деревья за окнами. Все, кроме него самого. Его больше нет.

Проснулся в поту. Рядом спала Варвара, и лицо у нее было беспомощным и кротким. Владимиров тихо встал, вышел на улицу, промерзшую, еле освещенную зимним небом, и поехал в мастерскую.

Дверь его мастерской была открыта настежь, из комнаты доносилась возня и чужие голоса. Он взял себя в руки и вошел осторожными и спокойными шагами, хотя его изуродованная щека горела и дергалась. Двое молодых людей рылись в книжных шкафах. На полу аккуратно лежали стопки просмотренных ими книг и бумаг, а вот на столе был отвратительный беспорядок. Стол, полный черновиков, мелких набросков в рабочих тетрадях, записных книжек и писем, стол, к которому никто, кроме него самого, не имел права притрагиваться, потому что только он знал, что именно находится в каждом из этих черновиков и в каждой тетрадке, сейчас был похож на живое, вздыбленное, насмерть оскорбленное существо, узнавшее вошедшего хозяина и обернувшееся к нему.