Читать «Искусство выживания» онлайн - страница 26

Мы с Расимом почти не пострадали, если не считать потерянной работы и гарантированного заработка. К этому времени у меня было около шести тысяч долларов, которые я сумел накопить за два года моей работы, и мне пришлось возвращаться в Баку. Я накупил кучу подарков для своей дочери и вернулся в родной город.

Остальное вспоминать до сих пор больно. Домой меня не пустили. Мои подарки не приняли. За два с лишним года жена сумела убедить мою дочь, уже ставшую подростком, что я настоящий подонок и негодяй, бросивший их семью на произвол судьбы. Самое обидное, что я не мог в первое время высылать деньги, так как тратил почти все, что зарабатывал, на еду и одежду, нужно было каким-то образом выживать. Но Фарида использовала и этот фактор против меня.

Можете себе представить, как я себя чувствовал, когда меня не пустили в нашу квартиру, а моя дочь даже не захотела со мной разговаривать. Все подарки я оставил на лестничной клетке перед дверью и ушел. Поехал к маме и остался ночевать у них. А на следующий день позвонил Расиму и спросил, что он собирается делать дальше.

– Поедем в Москву, – предложил он, – говорят, там сейчас можно неплохо заработать.

– В какую Москву? – недовольно спросил я его. – Думаешь, нас там ждут с распростертыми объятиями?

– Конечно, не ждут, – согласился Расим, – только сейчас положение начинает налаживаться. Правда, сам понимаешь, первое время будет трудно.

– Мне уже все равно, – решил я для себя, – давай в Москву, если сумеем там закрепиться.

– Попытаемся, – сказал Расим. По образованию он художник, чьи картины никто и никогда не покупал. То есть он был примерно в моем положении. Кому нужен актер, который уже несколько лет занимается отправкой ширпотреба из Турции и практически потерял почти все свои навыки? И кому нужен художник, картины которого никому не интересны и который тоже уже несколько лет вообще не берет кисти в руки? Талант выше обстоятельств, даже умирая с голоду, человек должен рисовать и выступать, если у него есть призвание. Вспомните Ван Гога, который не продал ни одной своей картины. Но он был настоящим художником и просто не мог остановиться. Ему было важно рисовать, рисовать даже для самого себя. Расим, конечно, не был Ван Гогом. А я не был Сарой Бернар или Иннокентием Смоктуновским, который прожил безумно тяжелую жизнь, но, как гениальный актер, всегда верил в свое призвание, хотя ему долго пришлось доказывать право называться актером.