Читать «Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут!» онлайн - страница 28

Роман Масленников

* * *

— Да она не отличает фруктовые рулетики от вафель с начинкой.

— Конечно, кругом одни идиоты.

* * *

— Насколько я понимаю, ты по большей части висишь на телефоне или строишь кислые рожи.

— Добавь «приходишь домой пьяный» и будет точно про тебя.

* * *

— Вашему мужу придется свыкнуться с мыслью, что ваша жизнь продолжается.

— Я не за свою жизнь беспокоюсь.

* * *

— Гвен только что рассказала, как вы познакомились. Чё, на тюрьме дают Интернетом пользоваться?

— Объявление запостить дают.

— Надо бы зайти, почитать. Уверен, тексты — просто обоссаться!

* * *

Я вот, что в лечебнице усвоил: если люди про тебя что-то говорят, это только для того, чтобы самим стало легче. Ты должен сам решить, кто ты такой.

* * *

Самое смешное, я была уверена, что он гей. Немного напомнил вас.

* * *

— Может, я не хочу жить там, где к детям применяют насилие.

— Насилие? Скажи спасибо, что я тебе ботинок в очко не вбил.

— Видишь? Это оскорбление. Я знаю свои права. Я могу позвонить в социальную службу, и они пришлют человека для проверки условий жизни.

— Давай! Ему забью второй башмак!

* * *

Страх постучал в дверь. Вера открыла. За дверью никого не было.

* * *

Она-то тут зачем? Для счастливых концовок?

* * *

— Двенадцать штук? Мадонна мия! Это ж скольким мужикам тебе надо вздрочнуть на массажном столе, чтобы столько поднять?

— Без понятия. А ты без стола сколько заряжаешь?

* * *

— Дети тебя вроде любят.

— Я им позволяю делать абсолютно все, что захотят. Иначе как они смогут учиться на своих ошибках?

* * *

— Чё этому пидору надо?

— Господи, Тони, у тебя все — пидоры Может, ты сам пидор, никогда не задумывался?

— Ничего не могу поделать, я их с одного взгляда вычисляю.

— Неужели? И по каким признакам? Образование? Воспитание?

— Один из главных признаков — когда один сосет другому хер.

— Откуда тебе знать, кто кому сосет? Ты-то откуда знаешь? И что тебе до того, что кто-то гей? Наверное, сильно переживаешь, иначе бы столько не говорил.

— Я что-то подзабыл, ты говорила, в какую часть ада они попадают? Они там с врачами по абортам или с растлителями малолетних?

* * *

— А можно нам собаку завести, пожалуйста? Я буду с ней гулять, убирать какашки.

— Какашки? Конечно! Для начала со своими разберись.

* * *

— Усыпили? Отец сказал, что отвез его на ферму.

— Так всегда говорят. На этой ферме, поди, уже семнадцать миллиардов собак. И говна собачьего до потолка.

* * *

— Слушай, раз уж мы здесь, я хочу отца навести. Может, сходишь со мной?

— Меня всего на пять часов отпустили на похороны, и что, мне проводить их в слезах? День отличный!

* * *

— Прошу прощения, я думал, ты захочешь отдать дань уважения своему брату.

— Поплакавшись куску мрамора?

* * *

— Жаль твою маму.

— По крайней мере, она не мучилась. Вместо этого заставила страдать всех нас.

* * *

— Как это было — сидеть рядом с Фрэн?

— Поначалу как-то дико. Вот я утешаю любовницу отца, а мать тут же лежит мертвая.

— Она вас привлекает?

— Да вы чё? Она мне в матери годится!

— …

— Господи, это выражение такое! Не надо радоваться. Не хотел я мать трахнуть! Да вы б ее видели в домашнем платье и сеточкой для волос! Разговор закончился бы через две секунды.