Читать «Лев с ножом в сердце» онлайн - страница 18

— А телеграф нам не нужен? — только и спросил, опомнившись, Вениамин, которого ошеломила страсть, звучавшая в голосе Илларии. Он поежился, представив себе на миг, что случится, если… перейти ей дорогу или попытаться отнять любимую игрушку. Не дай бог!

— Телеграф? — Иллария на секунду задумалась. — Пока не знаю. Надо подумать. А пока… давай за успех! Нас ждут большие дела, поручик! И не стоит дрейфить, Веня, все будет хорошо!

Глава 4

Триумвират

— Ну Савелий! Ну путаник! — стонет Федор Алексеев, падая на свое излюбленное место в укромном уголке бара «Тутси». — Как можно забыть, где могила друга? Значит, ежели завтра я вдруг скоропостижно… так сказать, то тебя и не дождешься в этой обители скорби! Друг называется. Нет, Савелий, сегодня ты открылся мне с новой стороны. Я взглянул на тебя другими глазами.

Савелий Зотов не мастер говорить, до Федора ему, как до неба, что неудивительно — тот преподает философию в местном педагогическом университете. Философия — наука расплывчатая, предполагает умение говорить много и долго, а также обладание навыками полемики. Всем этим Федор оснащен в избытке в отличие от Савелия. Зотов обладает чувством стиля, прекрасно пишет, он главный редактор и гордость местного издательского дома «Арт нуво», но говорить не умеет — блеет, заикается, повторяет без конца «это самое», «как бы» и всякие другие бессмысленные словечки. Искусство речи элитарно, как справедливо заметил кто-то из великих. Тот, кто умеет говорить красиво и без потерь донести до аудитории свою мысль, выиграет любое сражение за умы. Федор Алексеев научился этому, поднаторев на философских семинарах со своими студентами, которые его любят, но спуску не дают, будучи в силу своего возраста ниспровергателями авторитетов, теорий и устоявшихся догм.

— Но ведь нашел же, — оправдывался Савелий. — Нашел же…

— После двухчасовых блужданий, — горько заметил Федор. Он полулежал на мягком диване, закрыв глаза, показывая всем своим видом, что безумно устал.

— Ну, виноват, — бормотал пристыженный Зотов. — Действительно, получилось некрасиво. Ну, ладно, Федя. Сколько можно… это… топтаться?

— Я-то тебя прощаю, Савелий, — отвечал Алексеев. — Я-то прощаю… Хороший хоть был человек?

— Хороший, — неуверенно ответил Зотов. — Работал у нас охранником. Жена попросила, я и пошел, а тут ты…

— Ладно, Савелий. Ты все правильно сделал. Когда-нибудь и мы так же будем наслаждаться вечным покоем, и если никто не почешется прийти… представляешь, как нам будет обидно?

— Не надо быть таким пессимистом, — заметил Савелий серьезно. — Я думаю, придут. Коля придет!